- Согласна ли ты, Типпа Делиста Аня на Кита Галвей, с честью принять этого мужчину и обещать ему свою верность перед ликом богов, благословляющих все истинные союзы?
- С честью и доверием, всегда и сейчас, - ответила лженевеста. Вот-вот... сейчас...
- А ты, Калмет Е'Кхир на Булук Доктиирак, принимаешь ли с честью эту женщину, обещаешь ли ей свою верность перед ликом богов?
Если Доктиираки собирались совершить предательство, то им приходилось либо приступать к действиям, либо лжесвидетельствовать перед ликом богов.
Калмет Доктиирак, готовый нарушить верность человеку, явно не простирал свое вероломство на богов. Стащив с головы жениховскую вуаль, он открыл шлем.
- Не согласен! - выкрикнул он, извлекая кинжал из укромного места под коротким плащом на спине. - Умри, глупая девка!
Меч оказался в руке лженевесты раньше, чем кто-либо успел повернуться, и стиснувшая кинжал ладонь Калмета, обагрившись кровью, отлетела на камень.
- К оружию! - вскричал Джеррен Галвей, и амфитеатр поверху словно бы попал в черно-красный круг, и с обеих сторон дождь стрел хлынул на западные скамьи.
Все превратилось в хаос, но хаос этот имел направление. Под умным командованием золотые с лазурью Доктиираки бросились вверх по рядам, чтобы вступить в рукопашную со стрелками; план был хорош, но лучники отступили назад, оставив свое место рядам мечников, переодетых в жонглеров отборных бойцов, с невероятной ловкостью владевших оружием. Тем временем Галвеи, занимавшие восточные склоны, роем бросились вниз, зажимая врага в клещи.
Войско Доктиираков, не ожидавшее сопротивления большего, чем могут оказать гости на свадьбе, гибло кучами и грудами. Уступающие в числе, застигнутые врасплох закаленными в битвах бойцами, они тщетно призывали подкрепление, и хотя сражались хорошо, все-таки эффект был не совсем тот.
Оба фланга армии Галвеев вытеснили уцелевших на пол амфитеатра, к съежившейся от страха парниссе, вопившей о ереси и проклятии и тем не менее не тронутой обеими сторонами, потому что убийство священной помощницы богов повлекло бы проклятие на весь род убийцы - в несчетных поколениях. Вокруг нее росла груда тел, в основном одетых в золото и лазурь. Но не только. Конечно, не только их.
Норлис видел, как падают друзья и, кривясь, врубался в редеющие ряды Доктиираков. Клинок его светился багрянцем, в желобках запеклась кровь. За Кейт, нанося удар за ударом, приговаривал он про себя: восхищаясь Галвеями, сержант втайне любил Кейт. За Кейт, потому что эти сукины дети собирались убить ее вместе с Семьей.
За Кейт.
А потом вдруг оказалось, что убивать некого - остались лишь те, что просили пощады и сдавались в плен. Поднявшись на возвышение, Джеррен Галвей вознес над головой окровавленный меч.
- Наша взяла! - выкрикнул он. - А теперь в город - брать то, что отныне принадлежит нам.
Ответом ему был радостный рев. Норлис вопил вместе со всеми, надрывая глотку. И тут какое-то движение над головой привлекло его взгляд. Над амфитеатром медленно скользил аэрибль, и все лица обратились вверх. Как странно... ему казалось, что все аэрибли вернулись в Калимекку. За первым аппаратом в поле зрения появился второй.
Норлис нахмурился. Многие солдаты все еще кричали, радуясь неожиданному подкреплению, однако, на взгляд Норлиса, аэрибли были не те. Огромные белые баллоны выглядели одновременно слишком пухлыми, короткими и какими-то кривыми, моторы рычали чересчур громко и грубо, ну а очертания гондол под ними...
Уцелевшие Доктиираки начали ухмыляться.
Сверху, над краем гондол выглядывали лица, и Норлиса пробрал внезапный морозец. Аэрибли Галвеев более не имели открытых гондол, так ведь? И лишь Галвеи во всей Ибере владели аэриблями и двигателями, приводившими их в движение. Хранимые издревле, Галвеи оберегали эти секреты столь же свято, как свои собственные жизни. Но аэрибли здесь, и они не принадлежат Галвеям. Дозорные в корзинах выжидали; когда аэрибли подлетели поближе, над краями гондол появились шланги - и в следующий миг вниз на него, на всех, кто был в амфитеатре, полился вонючий, влажный и липкий зеленый дождь.
- Бежим! - закричал Джеррен.
Однако он отреагировал недостаточно быстро. Совсем недостаточно. Зеленый дождь еще проливался, когда лучники из второй гондолы пустили в толпу, в этот вонючий поток горящие стрелы. Зеленая жидкость полыхнула огнем, и по всему амфитеатру сотни мужчин и женщин вспыхнули огненными цветками.
Аэрибли повернули в сторону. Норлису, еще не горевшему, но попавшему в плен меж огнями, оставалось думать лишь об одном - о неминуемой гибели. Впрочем, он успел рассмотреть аэрибли и заметил эмблему на вдруг открывшихся боках - слишком поздно, чтобы это могло помочь и ему самому, и кому-нибудь еще. Герб Сабиров. Лесная зелень и серебро, два дерева, усыпанных серебряными плодами.
Вторая измена... не только Галвеям, но и Доктииракам, считавшим Сабиров своими союзниками.
И все мы сгорим вместе - и Галвеи, и Доктиираки, осознал Норлис. А Сабиры, сперва предавшие нас, а потом их, захватят Халлес. Что еще? Если все наше войско здесь, а вся Семья в Калимекке... значит, они сокрушили и Дом Галвеев.
В этот миг дикие вопли, языки пламени и клубы дыма поглотили Норлиса.
Длинные тени во дворе Дома Галвеев превратили стриженую траву в подобие грубого бархата - там, где утреннее солнце уже выглянуло из-за стены. Влажный, постепенно согревающийся ветерок то и дело шумно перебирал ветки пальм вокруг Дома, незримо оживляя подвешенные снаружи далекие колокольчики. Хорошее утро сулило жару, быть может, даже с грозой. По тропинке, ведущей к караулке у ворот, семенила служанка с двумя подносами, полными еды, - на голове и в руках.