Ри помнил это. В глазах закипели слезы, и он сощурился.
- Мне так не хватало тебя.
А мне тебя. Но если ты не поторопишься, то наверняка потеряешь Кейт. А ты не смеешь терять ее. Это очень важно, мой маленький братец. Куда важнее всего, что ты когда-либо делал. Быть может, ничего более значительного тебе не удастся совершить.
Ри был озадачен.
- Кто такая Кейт?
Кейт Галвей.
В мозгу Ри возник образ: неотразимое создание, с которым он столкнулся в переулке Халлеса, которое видел стоящим на башне - над совершающейся казнью.
- Отлично. Тебе известно ее имя. Скажи тогда, почему так важно, чтобы я отыскал ее?
Потому что ей известно, где искать Зеркало Душ. И она уже отправилась под парусами искать его. Почему это Зеркало настолько важно для нас, я сообщу тебе позже. Пока ограничусь тем, что оно не должно достаться другой семье, кроме Сабиров.
- Я слышал легенду о нем.
Это не важно. Действуй. Доверься мне, младший брат. У тебя нет ни секунды времени. Делай теперь все необходимое, чтобы ты мог уехать отсюда. А все значение твоего поступка обсудим, когда будешь в море. По рукам?
- По рукам.
И Ри приступил к имитации собственной смерти. Осторожно, не производя лишних звуков, он переставил мебель, перевернул стул, сломав одну ножку. Стащил с узкой постели покрывала - так, чтобы легли на пол в сторону двери. Извлек перо, чернила, бумагу и пресс-папье из стола, располагавшегося у северной стены, и начал писать.
Уважаемый дядя Грасмир!
Я принял решение возложить на себя бремя ответственности за Семью и, обсудив положение дел с матерью, вместе с ней полагаю, что мои претензии на право возглавить Волков скажется благоприятным образом на продвижении и целях Семьи и осуществлении ее потребностей. Решение это принято мною отнюдь не с легким сердцем, ибо я не имею ни жены, ни детей и, вступив в круг, уже не буду иметь права обзавестись ими; тем не менее я полагаю, что являюсь наиболее приемлемым кандидатом, способным помешать Криспину, Анвину и Эндрю захватить власть.
Учитывая это, я хотел бы знать, могу ли рассчитывать на Вашу поддержку как параглеза, так и в качестве любимого всеми члена Семьи? Мне потребуется Ваша...
Он оборвал письмо на середине фразы, подул на бумагу, чтобы просушить чернила, а потом уронил ее в щель между стеной и столом таким образом, чтобы краешек записки все же выглядывал наружу. Всякий, обнаруживший здесь беспорядок и кровь, обратится к Семье, и Грасмир настоит на расследовании. Письмо послужит обвинением - или хотя бы направит подозрения в нужную Ри сторону, - а знаки, оставленные здесь им, явятся доказательством его насильственной смерти.
Ри извлек нож; окунул лезвие в откупоренную бутыль с вином, из которой только что пил - ибо всякому известно, что смоченное спиртом лезвие не позволяет духам болезни вторгнуться в тело, - и полоснул по руке. Боль пробудила в нем ярость Карнея, и Ри с рычанием выпустил кровь на пол. Испачкав ею ладони, он схватился за покрывало, потом оставил следы на полу - как если бы его волоком тащили к двери. Сломанную ножку стула он густо намочил своей кровью - особенно самый ее конец. Потом вырвал несколько волосков и, запачкав их кровью, пристроил между щепок. И наконец, решил, что сделанного уже достаточно.
Тогда он позволил себе перейти грань Трансформации. Ри еще не нуждался в ней - острая потребность появится через полмесяца, однако боль облегчила перемену обличья. Ощутив, как рану обожгло огнем, он вздохнул. Порез заживал, и Ри ожидал полного исцеления. А потом углубился в процесс изменения облика, позволив себе почувствовать голод. Торопливо избавясь от одежды, он связал ее в тугой сверток. Внутрь его Ри упрятал свое кредитное письмо (бесполезное, если его объявят барзанном, равным образом никчемное в случае его смерти, однако корабль унесет его из Калимекки туда, где весть о его смерти не успеет поколебать кредит), свои кольца, кошелек, меч и кинжал. И за то немногое время, коим располагал, сделал сверток столь компактным, насколько было возможно.
Завершив Трансформацию, он выпрыгнул на балкон с крепко сжатым зубами свертком и полез по стене вверх, впиваясь когтями в щели меж камней. Поднялся на самый верх и помчался по черепицам к северной оконечности Дома, сочетая скорость с осторожностью. Там стена отстояла от крыши менее чем на человеческий рост, и соскочить вниз можно было, затратив меньше усилий и при этом не потревожив ни стражу, ни слуг.
Когда он оказался наконец за стеной, он метнулся в темную, покинутую аллею и расслабился, успокаивая себя до тех пор, пока не сумел вернуть себе человеческий облик. Потом оделся, прицепил к поясу оружие и вышел на улицу.
Встревоженный Янф ожидал его на палубе.
- Я уже думал, что тебя убили по дороге сюда или что перед тобой возникло какое-то серьезное препятствие.
Обняв друга, Ри вздохнул.
- В твоих предположениях куда больше правды, чем может показаться на первый взгляд.
Матросы поднимали паруса, капитан стоял у руля. Прилив и легкий ветерок помогали отплытию, однако их помощи надолго не хватит... Промедление с принятием необходимых мер вызвало бы задержку еще на полдня, и это его опоздание могло обречь на неудачу все предприятие.
- Однако я в море, и мы отплываем.
- Значит, она поняла тебя? Я удивлен.
- Нет, не поняла. Но есть и другие способы достижения цели. Я выбрал один из них. Надеюсь, рейс не был зарегистрирован в порту на мое имя?
- Капитан выполнил твое распоряжение... и мы находимся на корабле купца К. Петелли, с грузом плодов и инструментов отправляющемся в колонии.
Ри испытал истинное облегчение. Случается, когда доходит до дела, люди забывают о каких-то важных нюансах. Однако Ри выбрал капитана, известного своей хладнокровной рассудительностью в минуту опасности и несомненным благоразумием.
- Ну что ж, надеюсь, путешествие окажется удачным и мы отыщем Кейт.
- Как ты ее назвал?
- Кейт Галвей.
Янф ухмыльнулся.
- Обычное имя, и никаких чар.
- Только не для меня.
- Естественно. - Янф пожал плечами, и в улыбке его не появилось извинений. - Итак, куда же направляется твоя Кейт?