Она попятилась к стене.
- Не прикасайтесь ко мне.
Криспин с демоном расхохотались.
- Ну, брат, по-моему, мы ей не нравимся, - вякнул Криспин.
- Возможно, ты полюбишься ей, - ответил демон. - Но я точно знаю, что она мне понравится.
Эндрю приказал:
- Страж, подай мне ключ от камеры!
Маркуи вздрогнул.
"Я должен был помочь ей. Должен был. Я располагал временем, я мог отыскать возможность. Я мог что-то сделать. Может быть, я еще способен помочь ей. Может быть, я сумею вывести ее наружу, заперев всех троих внизу, - и убежать вместе с ней к Родителям, прежде чем об этом проведают. До Дома Галвеев не слишком далеко"...
- Позвольте я сам открою, - услышал он свой голос. - Замок заржавел и стал норовистым, открывать его нужно знающей рукой.
Произносимые слова вибрировали, однако Маркуи решил, что, впервые столкнувшись с демоном, имеет полное право на дрожащий голос. Кроме того, он сказал о замке чистую правду, хотя, отпирая, провозился втрое дольше, чем обычно. Задержка объяснялась отчасти тем, что руки его тряслись от страха, однако, водя ключом взад и вперед, он больше думал о том, как запереть в камере пришедших людей вместе с чудовищем, выпустив при этом девушку. Когда дверь со скрежетом отворилась, Маркуи подумал, что это неплохой способ.
- Готово, - объявил он, отступая назад, но не слишком удаляясь от двери, где в замке остался ключ.
- Очень хорошо, - бросил ему Эндрю. - Занятие действительно трудное на первый взгляд.
Маркуи кивнул и отступил еще на один шаг. Он пытался поймать взгляд девушки, но та смотрела на Эндрю, первым вошедшего внутрь. За ним последовал Криспин, и Маркуи от всей души пожалел, что вторым оказался не демон. Втолкнуть внутрь Криспина было бы много легче.
Увидев, что оба вошедших подошли к Дане, он отступил назад еще на полшага, надеясь заметить демона, самым необъяснимым образом куда-то подевавшегося. Ощущая страх всем своим нутром, неистово колотящимся сердцем, он подумал: "Иди же! Иди! Стань передо мной, сукин сын, пока еще не поздно".
И тут он почувствовал, будто в горло вонзилась игла.
- Возможно, это и получилось бы, - провещал демон из-за его спины.
Одна ладонь обхватила Маркуи за живот, другая стиснула его шею, затем чудовище запрокинуло назад голову тюремщика, одновременно и удушая его, и увлекая назад. Маркуи забился и забрыкался, пытаясь каким угодно образом сбросить с шеи эту ладонь... Проще было, наверное, согнуть руками прутья решетки. Он не мог вздохнуть, не мог выдавить звука. Демон дотащил Маркуи до стены, расположенной как раз напротив камеры, к рядам колодок... "Почему он тащит меня к колодкам?" и выпустил его горло как раз в тот миг, когда мир уже начал терять цвета, а пульс молотом забил по черепу.
Блеванув, Маркуи судорожно втянул в себя воздух; казалось, горло налито огнем. А демон расхохотался. Он взял руку тюремщика и запер ее в колодку, а потом ухватил второе запястье.
- Ты не мог спасти ее, однако, возможно, и сумел бы запереть нас троих в камере. - Он посмотрел на Маркуи со зловещей ухмылкой и прибавил: - Но ты думаешь слишком громко, да еще всем своим телом.
Маркуи смутно ощутил, что девочка визжит где-то вдали. Его взгляд скользнул мимо демона, и он увидел Даню в руках Криспина и Эндрю. Она глядела на него. И кричала поэтому.
Чудовище пристроило в колодку другую руку Маркуи. Закрыло на запор и улыбнулось пленнику.
Какие жуткие зубы! Жуткие!!!
Девочка все кричала:
- Отпустите его! Отпустите!
- Мы просто хотели забрать ее к себе наверх, - ввернул из камеры Криспин. - Собирались сделать свое дело и оставить тебя при твоем деле. Но ты, мерзкий мальчишка, позволил себе думать лишнее о заключенной, и ты заплатишь за это.
- По-моему, - заметил демон, - расставаясь с жизнью, он должен развлечься. Как тебе кажется, Криспин?
- Что это ты придумал?
- Убьем его медленно, - предложил демон, - и пусть, умирая, смотрит, как мы обойдемся с девицей. По крайней мере интереснее будет кончаться.
Эндрю хихикнул.
- А что, - брякнул он, - валяй!
Обернувшись к Маркуи, демон негромко молвил:
- В таких уединенных, беззвучных местах к каждому из нас обращается некий голос... Он приказывает нам стоять, мужаться и делать что нужно. - Он улыбнулся. - И тот, кто очень, очень умен, отыскивает источник этого голоса и умерщвляет его.
Он зацепил похожим на кинжал когтем низ одежды Маркуи; ткань куртки разорвалась, под нею звякнула кольчуга. Поцокав языком, демон вспорол снизу доверху и доспехи вместе со стеганой подкольчужной курткой, от чего обнажились грудь и живот тюремщика.
- Какая гладкая кожа, - протянул он, - некогда и моя походила на нее. И настолько походила, что я просто обязан убить тебя. Я так тоскую о себе прежнем.
- Не надо, - попросил Маркуи. - Не надо убивать меня. Я ничего не сделал.
- Но хотел сделать. Довольно уже и этого.
- Ты не знаешь, чего я хотел. Кто может прочитать чужие мысли?
- Я могу. И делаю это.
- Отпусти меня.
- Мы позволим тебе посмотреть. Случка Волков - ее видели не многие мужчины. - Хохоча, демон в последний раз провел когтем по его животу.
Белая алая мука, агония, боль, ужас, и кровь, и вонь, и немыслимый вопль кого-то, визжащего в его голове; и чтобы прекратить этот вой, он приказал боли убить себя, но без успеха.
Нечто тяжелое, горячее, скользкое и вонючее поползло от него, ложась на ступени.
Пришла слабость и оставила его в самый последний миг в жестоких лапах этого мира.
И чей-то голос разорвал вопль Маркуи и как коготь чрево заставил его умолкнуть.
- Мы еще многое можем сделать с тобой, не убив при этом на месте, сказал Криспин Сабир. - Так что, если не хочешь познакомиться с доказательствами, заткни свой рот и смотри. Мы делаем это ради тебя.
Маркуи открыл глаза. Он не стал смотреть вниз: он знал, что увидит там, и не мог решиться взглянуть. Не мог и оторвать глаз от того, что творилось перед ним. Мужество покинуло его. Он повис в колодках, привалившись спиной к стене, и смотрел, мечтая умереть побыстрее, умереть в первое же мгновение. Он смотрел на демона и двоих мужчин, ничем не отличающихся от него. На девушку он старался не смотреть. Он старался не слушать ее. Он еще живет для того, чтобы знать: он уже убит, он уже труп только дышащий пока, и это было ужасно.