Люди, не попавшие в область полного разрушения, получили Увечья, и потомство этих несчастных по сию пору оставалось Шрамоносным, превратилось в чудовищ, порожденных злом, к которому они не причастны. Внутри адских Колец исчезла земля, дома и люди. Что сделалось с ними - не ведал никто. Но Кольца сохраняли свою силу. Насколько было известно Кейт, вошедший в любое из них уже не выходил оттуда.
Возникавшие из туманов призраки закрывали небо, смыкались вокруг корабля, словно закутывая его в вату. До слуха Кейт донеслось несколько всплесков, за туманным пологом прозвучали голоса. Сотканное чарами облако сгустилось до черноты, превращая день в ночь. Лишь глянув вверх, Кейт смогла заметить свидетельство того, что солнце еще не померкло и свет его не погас. Туман изменил характер звуков... они казались одинаково далекими и близкими. Звуки молитвы на палубе, возгласы парниссы, оплакивавшей души мужчин и женщин, так и не принявших смерти, чудились не более близкими или далекими, чем текучие, булькающие, бурлящие голоса, которые пытались исторгнуть осмысленные слова. Голоса прятались в объятиях тумана, и воображение являло Кейт обличья, способные издавать столь жуткие звуки: прогнившие трупы, чьи голосовые связки давно распались, а легкие наполнились водой. Страх, рожденный в ней чарами Хасмаля, представлялся ничтожным по сравнению с бесформенным ужасом, поглотившим ее в этот миг.
Туман начинал наползать на корабль. Невесомые щупальца тянулись к палубе сверху, вползали на нее снизу. Произведенная туманом мгла превращала их в крепкие белые лианы... или щупальца трупа морского чудовища. Неразборчивая болтовня сделалась громче.
Однако пальцы тумана не тянулись к мореходам, не дотрагивались до них. Едва оказавшись на корабле, они теряли форму, рассыпаясь водными каплями.
Вновь и вновь наблюдая это, Кейт испустила вздох облегчения... и невольно затаила дыхание. Девушка едва не рассмеялась. Нечто, находившееся на корабле, удерживало за бортом этот ужас. Возможно, Хасмаль, укрывшись в самых недрах "Кречета", вершил великое оберегающее заклинание. Или... впрочем, не важно. Корабль торопился вперед, а одушевленный туман распадался прежде, чем успевал перейти в атаку, и скоро - очень скоро - они выплывут за пределы Колец Чародеев.
Кейт видела, что и остальные начинают ощущать бессилие их чар. Звуки плача смолкли, полные ужаса молитвы превращались в благодарственные, и обращения к небесам уже начинали сопровождаться первым смехом - так бывает после того, как смерть прошла мимо. Некоторые мореходы обнимались.
Легкий ветерок задул в паруса, постепенно наполняя их, и корабль - и без того не медливший - прибавил скорость. Заметив это, экипаж "Кречета" разразился восторженными воплями. Для полноты счастья теперь не хватало одного - чтобы рассеялся туман и у горизонта показались острова противоположного края круга.
Перри Ворона заорал:
- Вот они... легенды.
И пустился в пляс по палубе.
Наступив в лужицу воды.
Которая вдруг охватила его целиком, едва он коснулся ее.
Со скоростью молнии она покрыла его каким-то подобием пузыря.
Оказавшись внутри, Перри начал исчезать.
Растворяться. При этом Перри кричал и плакал... голос его становился все более неотличимым от голосов, звучащих в тумане. Несколько моряков бросились к нему на помощь... чтобы высушить его, освободить от твари, убивавшей впередсмотрящего. Но едва они дотронулись до несчастного товарища, как пузырь перескочил по мостику рук на их тела, поглотив и спасателей.
Они блестели во тьме... блестели и кричали. Ужас этих людей заражал всех на корабле - в том числе и Кейт. Тело властно потребовало Трансформации и, невзирая на всю заученную власть над собой, предало ее, обретя облик Карнеи.
Кейт оглянулась, пытаясь отыскать укрытие... место, где можно умереть незамеченной - подальше не от опасности, но от моряков. И человеческая, и животная части ее были равно потрясены этим кошмаром, сути которого она не могла понять, - охотящимся туманом и пожирающей добычу водой. Кейт боялась смерти и не хотела умереть животным. Но еще более не хотела она, чтобы ее увидели в этом зверином обличье, чтобы заметили ее собственный Шрам, чтобы присутствовавшие здесь поняли: и она является отверженной обществом - как и многие из них. Именно в этот миг Ян вскричал:
- Все с палубы! Всем вниз, задраить люки! Двери залепим воском. Быстро!
И тут же одна из растущих лужиц охватила парниссу, и Ян не раздумывая рванулся вперед.
Кейт оказалась быстрее. Она пролетела над палубой в два прыжка и врезалась ему в грудь, не позволив прикоснуться к погибающей, распадающейся парниссе. Рыкнула, ухватила его за предплечье и потащила к люку, в котором уже исчезали другие члены экипажа.
- Чудовище схватило капитана! - заорал кто-то, и прочие подхватили крик.
- Убейте его! - услышала Кейт. - Убейте!
И только один голос выкрикнул:
- Капитана уже не спасешь. Не пускайте ее внутрь!
Над общим смятением возвысился единственный голос - Ррру-иф закричала:
- Она спасла капитана! Не трогайте ее!
Кейт подтащила капитана к люку и попыталась столкнуть его вниз, однако протянувшиеся руки подхватили обоих и втянули на трап.
Моряки уже успели принести воск и свечи, и когда люк захлопнулся, мужчины и женщины сразу же принялись залепливать щели между дверью и проемом, размягчая воск пламенем масляных ламп. У Кейт не было рук, и она не стала путаться под ногами. Обнаружив темный уголок, она забилась в него и свернулась клубком, стыдящаяся самой себя и униженная разоблачением.
Впрочем, на нее не обращали внимания - моряки были слишком заняты люком и поиском течей на нижних палубах.
Кейт подумала, убьют ли ее мореходы, обеспечив свою безопасность. Находящиеся на борту люди могли бы захотеть этого... да и Шрамоносные не приняли бы ее за свою... Насколько было известно Кейт, ни один народ в мире не терпел оборотней. Существа, кажущиеся чем-то одним, а на деле представляющие собой нечто другое, повсюду вызывали ненависть... Во всяком случае, так казалось Кейт.