Питер Бигл
Dirae[1]
Питер Бигль родился в Нью-Йорке в 1939 году. Он не особенно плодовит по меркам жанра фэнтези, однако же он опубликовал ряд известных романов, по меньшей мере два из которых, «Тихий уголок» и «Последний единорог», произвели большой резонанс и ныне считаются классикой жанра. На самом деле со времен Брэдбери Бигль, пожалуй, наиболее успешный фантаст, пишущий в трогательно-лирическом стиле. Он является лауреатом нескольких Мифопоэтических премий и премий «Локус» и, кроме того, неоднократно номинировался на Всемирную премию фэнтези. Среди других произведений Бигля такие книги, как «Воздушный народ», «Песня трактирщика», «Лила-оборотень», «American Denim», «The Garden of Earthly Delights», «In the Presence of the Elephants», «Соната единорога», «Tamsin», «Архаические развлечения» и недавно написанный роман «Summerlong». Его рассказы печатались во множестве журналов и выходили в сборниках «The Rhinoceros Who Quoted Nietzsche and Other Odd Acquaintances», «Giant Bones» и «The Line Between». Его повесть «Два сердца» в 2006 году была удостоена премии «Хьюго», а в 2007-м — премии «Небьюла». Он написал сценарии для нескольких фильмов, переработал для сцены «Последнего единорога», написал либретто для оперы «Полночный ангел» и популярную автобиографическую книгу о путешествиях «I See By My Outfit». В качестве редактора он издал два сборника, «Peter S. Beagle’s Immortal Unicorn» и «Peter S. Beagle’s Immortal Unicorn 2», оба в сотрудничестве с Дженет Берлинер. В последнее время он издал два новых сборника, «Strange Roads» и «We Never Talk About My Brother».
Первые страницы этого рассказа, пожалуй, могут показаться несколько невнятными, но не пугайтесь: вас ждет захватывающая повесть о цене сострадания и, пожалуй, самом странном и невероятном воине во всей нашей антологии.
Dirae
Красное.
Мокрое, красное.
Все ноги в красном.
Вон. Наклоняется к красному. В руке у него блестит — другая рука рвет, трясет что-то в красном.
Шевелится.
В красном шевелится.
Не хочет, чтобы шевелилось. Пинает, снова вскидывает блестящее.
Меня не видит.
Из красного — звук.
Мне больно от звука.
Тоже не хочет звука. Издает звук, опускает красное.
Остановить его.
Зачем?
Не знаю.
Его рука — в моей. Глаза расширены. Вырывается, машет блестящим.
Отобрать.
Махнуть блестящим поперек лица. Распускается. Цветок. Красные зубы. Снова махнуть блестящим, в другую сторону.
Красное. Красное.
Другой звук — пронзительный, неприятный. Вдалеке, но приближается. Белые глаза на красном-красном лице. Поворачивается, ноги скользят на красном. Можно поймать.
Звук все ближе. Под ногами шевелится в красном. Больно. Больно!
Звук слишком близко. Уйти.
Тьма.
Тьма.
ТЬМА!
«Я...»
Что? Кто? Как?
Кто это — «я»? Думай, думай!
Что значит думай?
Громко. Больно. Громко.
Забор. Мальчишки. Громко! Мне от этого больно.
Один мальчишка скорчился на земле.
Другие мальчишки.
Ноги. Как много ног!
Больно!
Я иду к мим. «Я...»
В каждой руке по мальчишке. Я отшвыриваю их прочь. «Я...» Еще мальчишки, еще ноги. Оторвать от земли, ударить друг о друга. Отшвырнуть прочь.
Вот так! Мне это нравится!
Мальчишки исчезают.
Скорчившийся мальчишка. Одежда порвана, лицо в красных потеках. Это кровь. Я — знаю. Откуда я это знаю?
Мальчишка встает. Падает.
Лицо мокрое. Это не кровь. Вода из глаз. Это что?
Снова встает. Говорит со мной, словами. Уходит. Едва не падает, но не падает. Вытирает лицо, идет дальше.
Оборачиваюсь, на меня смотрят лица. Я смотрю на них. Они отворачиваются. Я тут одна.
«Тут. Где — тут?»
Двери. Окна. Шум. Люди. В темном окне — фигура.
Я двигаюсь — она двигается. «Я» подхожу поближе, чтобы взглянуть — она тоже подходит, тянется ко мне.
«Это — я?»
Тьма. Тьма. ТЬМА!
...тот, с ножом, вне пределов досягаемости. Отступает, подходит вплотную, снова шарахается прочь. Ждет, ждет, я его вижу краем левого глаза. Старуха все вопит и вопит. Еще один вскакивает мне на спину, пытается меня задушить, хохочет, кряхтит. Резко откидываю голову назад, чувствую, как ломается нос, он падает, пинаю его между ног. На меня бросается человек с ножом, хватаю его за запястье, ломаю его — да! Третий, с пистолетом, пугается, стреляет, «хлоп!», мусорный бачок шатается и опрокидывается. Он бросает пистолет, бежит, и я теряю его в переулке.