– Ну, чего вам там? Пироги берите, если хотите, это мне тут принесли. Поклонники, – он хохотнул, весьма довольный удачно подобранным словом.
– Что ты знаешь о взломе десяти ведущих банков Альянса?
– Вот что прям так? – подивился он. – А как же регалиями потрясти?
– А что, они имеют значение? – щурюсь я. – Я Иль Гиллернхорн.
– «Иль-мать-его-Гиллернхорн», – прокомментировал хакер. – Знаю, конечно.
– Но соблюдаешь процедуру?
– Что-то вроде. Почему у тебя свидетельство о рождении выдано почти спустя год после рождения?
– Потому что мои родители – баобабы, – автоматически отвечаю я. Вопрос выдает тот не подлежащий сомнению факт, что Ларри действительно по уши влез в базы Министерства соцразвития, и это ничем хорошим им не светит.
И, вероятно, это также некий вызов: мол, смотри, насколько я крут.
Он крут, признаю. Но это накручивание крутости также намекает мне на то, что толку от него будет меньше, чем хотелось бы.
– Давай так. Ты мне отвечаешь на вопрос, и я вам отвечаю на вопрос, и никто никому не должен никаких услуг. И Бен за скобками остается, тоже, – предложил Ларри.
– Хорошо, – без особых отпирательств соглашаюсь я.
– Почему тебя зарегистрировали только через год?
– Очевидно, потому, что моя мать была вне Альянса в этот момент. Как только у отца появился ребенок, чтобы его предъявить, он его предъявил.
– Почему в графе «мать» прочерк?
– Тоже вполне очевидно. Потому что моя мать не из Альянса.
– А, может, правду говорят, что вы с братом клоны вашего отца-нарцисса? И никакой матери просто нет?
– Это распространенный слух, но нет. Просто моя мать – достаточно известная личность за пределами Альянса, и отцу не было смысла светить их отношения.
– Ее имя ты, конечно, не скажешь.
– Конечно, не скажу.
– Ладно. Три вопроса твои.
Я мимолетно радуюсь, что парня просто мучило любопытство, и спрашиваю, очень взвешенно и четко.
– Ты взламывал сам, или помогал ли взломать банки Альянса, чтобы осуществить хищение, ставшее очевидным два дня назад?
– Нет.
– Каким образом, это могло быть, на твой взгляд, сделано?
– Скорее всего, со стороны одного из Министерств, у кого есть спаренное с узлом программное обеспечение. Можете не ерзать, это Министерство экономики и Министерство безопасности. Остальные работают по внешнему программному интерфейсу.
Кин нервно прочистил горло – слова хакера прекрасно сочетаются с моими паранойями, которыми я всех уже достал, и придают им желанный вес.
– Наш информатор предположил, что, кроме тебя, это могли сделать некие Кода и Свифт. Как их найти?
– Это два вопроса. Ну да ладно, про Коду я все равно ничего не знаю. Он шифруется. Мы все в курсе, что он атас, потому что когда мы на скорость ломали защиту «Альтеры», он выиграл. Появился в наших, э, так сказать, «кругах» пару лет назад. Особо ни с кем не сходится, но в соревновалках участвует. Говорят, правда, он еще кибергеймингом занимается, но это слухи только.
– И как его можно достать?
– Ну, в чатах. На паре ресурсов еще лоты выставляет, ну, типа, ключи доступа от банковской системы и тому подобное, и заказы берет.
Я протягиваю ему записи нашего информатора, и Ларри кивнул, едва взглянув.
– Ну, да, все верно. Тут и искать, а больше никак.
– А второй?
– А второй попроще, в смысле доступности. Он, кажется, любит паб тот, как его? «Четвертый лепесток». Говорят, он там сам делал сетку, и сервер ставил, и теперь прямо оттуда с пивом и со всем комфортом сидит в Сумсети. Но вы бы поостереглись, потому что как он за них, так и они за него. Могут и за бластеры схватиться.
– Это мы тоже прекрасно умеем, – хмыкаю я. – И как его узнать?
– А это я не в курсе. На аватарке у него лисичка, но хрен его знает, похож ли он на лисичку на самом деле.
– А у тебя что на аватаре? – подал голос Кин, видимо, устав молчать.
– Сиськи, конечно же! – гордо объявил Ларри.
– Твои? – с оттенком отвращения уточняю я.
– Не, – отмахнулся он. – Нормальные такие сиськи. У меня их целая библиотека. Сиськотека! Сиськи на все случаи жизни. Веселые сиськи, грустные сиськи, озадаченные сиськи …
Я пытаюсь себе представить озадаченные сиськи, но на всякий случай не уточняю ничего, потому что иначе, кажется, есть шанс ознакомиться со всей коллекцией.
– Вы нам очень помогли, – вежливо сказал Кин, пока я боролся с искушением.
– Надеюсь, мне не выйдет это боком, – со значением подчеркнул каждое слово в этой короткой фразе Ларри.
– Не обещаю, что не намекну Министерству соцразвития проверить свои системы безопасности.
Ларри отмахнулся и захохотал.
– Да на здоровье. Не поймают. Уже семь лет ловят, и ничего. Чмошники!
– Я думаю, это Кода, – говорю я уже во флаере, пока Кин ищет адрес «Четвертого лепестка», а я сам – пересылаю Дип дополнительные моменты для раскопок по нашим хакерским зацепкам.
– Это не значит, что мы не проверяем Свифта.
– Конечно. Тем более, что не факт, что я прав.
– Хочешь сказать, ты признаешь, что можешь ошибаться?
– Конечно, могу, – фыркаю я. Фактически, я – реколлекция собственных ошибок, если на то пошло. Другое дело, что изо всех них я смог в итоге выбраться живым и продолжать идти вперед, но, все же? Ошибки были, есть и будут.
– У тебя бластер с собой?
– Да, но если ты опасаешься нападения, лучше вызвать подкрепление.
– Ты знаешь, судя по данным, которые прислала Дип, охраняет там обычная охранная фирмочка, и два своих охранника в штате. И они не спецназовцы даже близко. Так что все должно быть в порядке, просто держи бластер наготове и заведи свою штуковину.
Кин, конечно, имеет в виду тот самый усилитель, который позволяет мне значительно расширять, так сказать, свой телекинетический охват. Я демонстративно вздыхаю, достаю и надеваю обруч усилителя, последовательно подключаю имплант к усилителю, усилитель к генератору и трачу лишние пять минут на то, чтобы откалибровать себя по всем направлениям. Один недостаток у всей этой системы: во-первых, громоздкая, а во-вторых, сразу видно, что я телепат и использую свои возможности прямо вот сейчас, а люди обычно этого не любят.
– Смешней всего будет, если мы его не застанем, – говорю я, когда мы приближаемся к оформленному в деревенском стиле входу в паб.
– Смешней всего будет, если это он, – не согласился Кин. – Вот тогда-то мы похохочем.
Я молча с ним соглашаюсь и перемещаюсь чуть за его спину, чтобы не перегораживать сектор обстрела, если что, и прикрывать сзади, опять-таки, если что.
– Эй, на пушку разрешение есть? – охранник на посту сразу после входа даже подскочил, увидев нас.
Кин без споров приложил комм к считывателю ИД, и на мониторе на короткий момент появилось блестящее изображение герба Министерства.
– А на опасное животное разрешение? – кивнул охранник в сторону меня с таким кислым лицом, что самому хочется скривиться.
Я касаюсь коммом сенсора, тоже, и экран показывает мой зарегистрированный уровень – совсем не стоящий опасений 4-0. Это много лет, как не правда, но я не собираюсь пересдавать тест до последнего. Вот пока не припрут к стенке – не буду, потому что никто не ждет от меня неожиданностей, если ориентируется на официальные сведения.
– Проходите, – разочарованно сказал охранник, но Кин никуда не сдвинулся.
– Я ищу одного человека. Вероятно, он местный системный администратор, или что-то вроде того. Его знают под ником Свифт.
– Свифт? – повторил охранник, и я буквально как в пузыре с репликами вижу мысли, которые проскакивают у него в голове. – Нет, не знаю. Спросите в администрации.
– Спасибо, – Кин отвернулся и пошел по коридору вперед. А я, чтобы не палить переговоры, набираю ему на комме сообщение.
«Точно знает и сейчас предупредит, будь готов к нападению на всякий случай».
Я на полном серьезе ожидаю, что по нам начнут палить в ту же секунду, как мы переступим порог зала, но этого не случилось. Впрочем, здесь, несмотря на не самый подходящий час, даже есть посетители. Или это местные? Я пересчитываю, на всякий случай – их четверо.