Ой!
Она побежала в библиотеку в Хоквуд Холл, посмотреть какие книги у них есть в наличии, которые она могла бы изучить и найти их сложенными вместе со всеми великими классиками. Вот оно, великими классиками, написанными до 1900. Она нашла Мистера Рейнольдса, морщинистого джентльмена с тростью, и поинтересовалась, где находятся все книги таких авторов, как Хэмингуэй, Фолкнер и Фицджеральд.
- Директор Йорк не одобряет современную литературу, - сказал он. - Я припрятал их подальше.
- Современная литература? Хэмингуэй? Современная? - Гвен рассмеялась. - Он едва ли Франзен или Фоер.
- Кто? - спросил Мистер Рейнольдс. Мужчина приподнял свои очки. Они были с толстыми линзами и в черной оправе, очень напоминали очки ее дедушки, которые тот носил в армии. У него был орлиный нос и тонкий скрипучий голос. Ему могло быть от шестидесяти до ста лет. Гвен больше склонялась к сотне.
- А как насчет "Больших Надежд"? Мне нужно тридцать экземпляров.
- Конечно, - сказал Мистер Рейнольдс. - Они у меня здесь.
Он передал ей коробку уже с книгами внутри.
- Они есть у вас? Все? Уже подготовленные? - она разрывалась между недоверием и восторгом. В основном был восторг.
- У нас есть любая книга, которая вам может понадобиться, - произнес Мистер Рейнольдс, подмигнув ей из-за своих очков, напоминающих бутылочное стекло Кока-колы. - Просто попросите.
- Любая книга, которая мне понадобится? Это похоже на рай, - сказала она с улыбкой.
- Это библиотека, - сказал в ответ он. - Для меня это то же самое.
В этот самый момент, Гвен поняла, что должна остаться в этой школе до конца своей жизни. Это были ее люди.
Гвен подписала листок бумаги для ее книг, и мистер Рейнольдс снял ее копию экземпляра, через копирку и отдал его. Копирка? Забавно. Еще немного "древности", что выжила и процветает в Маршале. Эта школа была странной, но это были хорошие странности. Такие же, как и у нее.
Похоже, директор Йорк был намерен дать своим ученикам классическое образование. Никаких современных технологий поблизости. За исключением, электричества и старинного телефона на третьем этаже главного здания, она не заметила никакой техники. Ни мобильных телефонов, ни ноутбуков, ни Киндл или iPad. Вместо этого, студенты читали книги в кожаном переплете и прилежно писали, сгорбившись за партами в библиотечных залах. Из окна кухни своего дома она увидела несколько учеников на лужайке, играющих в упрощенную версию бейсбола. Без принимающего, только подающий и отбивающий, и несколько мальчиков, разбежавшихся вокруг баз. Их смех и игривые подшучивания привлекли ее внимание на целый час.
В тот вечер Гвен поужинала в столовой. Она сидела с мистером Прайсом, который рассказывал ей о всех своих годах, проведенных в Маршале. По его словам, он провел здесь уже двадцать лет и наслаждался каждым днем.
- А директор Йорк? - поинтересовалась она, пытаясь сохранить голос безразличным. - Как давно он здесь?
- Десять лет, - ответил мистер Прайс. - Мы беспокоились, что новый директор англичанин, когда он пришел. Мы не знали, сможет ли он вжиться.
- Не похоже, что нет, - Гвен посмотрела в другой конец комнаты, где стоял директор Йорк и тихо разговаривал со студентом. У студента в руках была тетрадь, похоже, они обсуждали домашнее задание.
- Он удивил нас всех. В этом месте он как рыба в воде. Никогда не встречал в своей жизни более преданного директора. Хороший человек.
- Хороший человек, когда не собирается убить студентов, правда? - подразнила она.
Мистер Прайс хихикнул.
- Моя дорогая, этот человек отдаст жизнь ради любого из этих мальчиков, и они это знают. Я не могу сказать, кто кому более предан - директор студентам или студенты директору.
Предан? Какое странное слово, применяемое для описания студентов и директора. Чувствовала ли она преданность по отношению к своим учителям? Не это ей вспоминается. Привязанность? Да. Но преданность? Это почти военный термин. Патриоты были преданными. Солдаты были преданными. Считали ли себя студенты кавалерами, молодыми рыцарями на обучении, преданными Королю Эдвину Йорку? У него безусловно была королевская манера поведения. Голова высоко поднята, крепкие скулы, идеальная осанка, широкие плечи, которые больше напоминали плечи солдата, нежели учителя. И такой проницательный взгляд. Каждую секунду он бросал взгляд в ее сторону, и она чувствовала его на себе так же, как и видела.
Что он пытался увидеть, когда смотрел на нее? Она не знала, но ей нравилось то, как он на нее смотрел. Ей было интересно, был ли он одинок здесь, в школе, со всей этой ответственностью, не имея никого, с кем можно было поделиться. Может, она могла бы облегчить его бремя, взяв себе литературные классы. Он очаровал ее. Что побудило мужчину из самой Англии неизвестно куда стать директором в частной школе из шестидесяти учеников? Был ли он разведен, или Лайрд и Кристофер лишь предполагали? А если был - что произошло? Она приехала с ним в Америку и возненавидела жизнь здесь? Он бросил ее? Она бросила его? Гвен, безусловно, могла разделить чувство брошенности. Они должны обсудить это, узнать друг друга. Если директор Йорк был наполовину так хорош и благороден, как говорит о нем мистер Прайс, то подружиться с ним пойдет ей только на пользу. Если он был королем, и студенты были его рыцарями, конечно же, он мог принять леди ко двору.