Собрались в интимной камере, где картина: Грозный убивает сына.
- Ну, - это Еж, - что скажете? Вот комиссия, которой домогались. Зноев
позеленел, обмякли щеки и - на колени:
- Заклинаю! Неужто позволите изобразить нас перед миром как змеиное гнездо предательств? - рыдает. - И где гарантия, что нас не поведут на... - как произнести, чтоб прозвучало убедительно? - на... - и снова умолк.
- Договаривайте, здесь нет чужих.
И скороговоркой: - эРэРеССТРеЛ.
- Может, вручить вам официальное соглашение, заверенное Лигой Наций? - сиронизировал Самый (здесь после славненькой буковки-букашки С, столь созвучной стальному строю солдат, грамотей непременно б поставил достопочтенный твердый Ъ знак, а другой, усомнившись, исправил бы И на Ы, и оба были б правы, заключил Самый, отвлекаясь на миг от игры).
Ищите да обрящете.
МУСТАФА произнес блестяще, накануне допоздна заучивал роль, а над головой - ночник, погасил, потянув за ниточку обезьянку, - висела, дрыгая тоненькими ножками (или ручками).
- Да, было время (экскурс в историю), когда эти люди (их как бы уже нет) отличались ясностью мышления, диалектически оценивали реальность. - Закурил мысленно трубку. - Теперь рассуждают, как обыватели. - Пауза. - Как мещане. - Пауза. - Как... (не придумав, расстроился). Потом - сцена: партер, бельэтажи, ложи по бокам и царская напротив сцены, балконы пусты по причинам безопасности.
Судья, суфлер - идеально развит слух (Слухач), иглы на всякий случай смазаны ядом гюрзы, новейшие отравляющие модификации, - пики высокие, тело с трудом их носит, раскачиваются, как макушки сосен при сильном ветре.
Уговор - оклеветать(ся) как можно красноречивее.
- Нас мучают?! - Камев избрал энергический стиль. - Это мы мучаем своих следователей! И я удручен, что мир сомневается, мы - это терро!
(Самый=МУСТАФА по правилам игры ушел за кулисы, и оттуда в целях иллюзии идет струйка дыма, особый табак Золотое руно, слышен аромат - по системе Станского).
Красил невезунЧик игру, повышая эффекты иллюзий: понимания (эфип) и народности (энар), еще аббревиатуры, вроде мужских или женских имен: эвли, или эффективная величина личности, измеряемая амплитудой колебаний от пафоса до стресса, эдри (эффект дразнящей инициативы), нечто вроде электризующей мощности - возбуждение индивидов с учетом лучистой энергии, исходящей от субъекта, климатических условий и зоны комфорта.
НевезунЧик потом в Штаты эм-игрантом, защищает д-ра Нового, шлет реляции: мол, спасибо, что разрушил (по недомыслию) перегородки, хотя он, - кислый-кислый взгляд, мизинец показывает, - во какой маленький, но объективно, - и руки вразмах Капитолия.
Удовольствие за Деда играть: тебя понесут по сцене (они - твоя колесница, ты - хозяин с хлыстом), в трон усадят, напишут за тебя и за тебя - прочтут, и окруженье забавное: самозванцы, поэты, шут (одна лишь походка - спектакль!), щедрость стилистики и серый кардинал... Но серый это и нужное вещество, - и пальцем в голову тычет.
Так бы и тянулось: метафорические забавы с поисками глагольных алгоритмов, толочь и толочь (воду в ступе), росли многоэтажные фразы, с их крыш люди казались точечками, мини-мини-мини, лишь четкие бетонные плиты взлетных полос для индивидуальных вертолетов средь зеленых полей. Дед казался вечным, не предвещалась чехарда смертей, и пошло-поехало, наслушались классики, очищая дух от атеистического безверия.
Когда разобрали, то... это стало сенсацией в медицине, не разгадано по сей день: задолго вышли из строя жилиумные вещества, дающие ощущение теплоты и холода, так называемые знулярные регуляторы процесса охлаждения при нервном возбуждении, ньялисские изы, координирующие взаимодействие рацио и эмоцио, природа которого может быть частично объяснена теорией волнообмена неба и земли.
И не успели проститься с Дедом, как разгулялись особо опасные: просьба сообщить и поперек розовая строка: розыск.
Мода пошла: каются, кладя головы на плаху - пора, дескать, отрешиться от синдрома победных реляций. Или - матросский принцип: рвет тельняшку и бьет кулаком по груди: я!.. я!.. я!..- картонный меч не успевает просохнуть от красных чернил, а у кого - фиолетовая кровь. Словесные блоки о диспропорции, врезали по эмиратству, инквасуду, чинам секре, оприч-надзору, пестрели малые т с точкой, коих уходили пачками, а ведь казалось, что конусы конструкций на прочном фундаменте, выдержат любые ураганы, коим присваиваются поэтические имена, а далее - непереводимая трехсложная смесь эко, эффо и экспо, и в основании три К - крупнотоннажный каталитический крекинг.
Да, были на ый - в далеком прошлом в цифровом (Первый и так далее, но, в отличие от фараонов и французских королей, - не более трех), а в быстротекущем вчера - фигурном воплощении: Видный как начало начал, Самый - и никого рядом, Лысый, особо выделенный, Новый (а меж ними ничем не примечательный Дед), короче, Ый'ские против Ый'ских, и вдруг исключение из исторических правил: на ин.
И вознесся монумент в эпоху, когда их сваливали: незаменимый, волеизлиянный Инин, точнее, Инцин, но часто ц выпадает, что-то цокающее в букве, без неё теплее, так что обозначить, развернув слева направо, будто наклонное бурение - знак ниспадающей судьбы (без Ц, за которую можно было бы зацепиться):
И
Н
И
Н
За каждой фигурой - трибуна, повылазили, осмелев, как после зимней спячки, числясь в прошлом, когда словесный поток заливал площади и стадионы, по ведомству скепсиса, - но Фигура - это еще и фамилия, ответственная за финансы, банки, index'ацию, а заодно и вучччер.
Вещателей тьма-тьмущая, колдунов и эко-прорицателей, заметил их, приблизив, еще д-р Новый, - они и свалили его за то, что потворствовал оккупации племенами территорий, или зон, прилегающих к Горбатой площади, и она оказалась как бы в блокаде по принципу, о чем уже было, матрешки: внутри большой блокады - малая, и так далее, так что высунуться нельзя, не подвергаясь риску.
Но за скоротечностью времени не заметили, как Инин, отличавшийся еще вчера крепостью тела и здравым умом, за год сдал, но так вжился в роль, что не хочет никому уступать. А тут еще всякие недостойности, намалеванные на заборах и роняющие авторитет:
Банду (замазано - чью?) под суд
Лакей (нрзбр, чей?)
Скажем Нет иуде (снова замазано - кто?)
Но чем неистовей полыхал мобилизующий толпу гнев, и песенная ярость благородная - лучше не скажешь - вскипала, как волна, ударясь о крепость Инина (он же, напомним, Инцин), тем выше возводились, кусая небо (?), зубчатые крепостные стены, и выглядывали из-за бойниц одноглазые чудища, обученные стрелять без предупреждения.
Началось с того, что язык во рту слова не мог удержать - высыпались бестолково и наобум, и оттого невнятица, забывчив стал Инин, случалось не узнавал жену и удивлялся, приняв ее за мужчину и негодуя (обижаясь), как оказался рядом незнакомый человек и где охрана, допустившая до него думских диверсантов (из очередной разогнанной)?
И здесь, проявив инициативу, Гунн из страны Чин напомнил о себе анатомической шифрограммой, запрятав в принтерных знаках внутренние органы Инина и, состязаясь с природой, заменили в лидере все, что поддавалось трансплансу: чуть ли не обе почки и печень, вмонтировали сердце атлета (шифрованный знак сердца ^ ~ ), попавшего в вертокатастро, вены из коммпласти (* # ^), проникли в нервные узлы, курирующие речь, в центры памяти (Q & ii); в порядке опыта Инин выступал порой с вмонтированным в ухо приемником-наушником, настроенным на волну передатчика за стеной.
Вел переговоры Гунн, мотаясь туда, словно это не Пекки-Токки, а Кывский - Переделки, стал походить даже на японца, и с каждой поездкой - чуть ниже ростом.
Так вот: передатчик за стеной, и в ухо слог за слогом вчитывается текст, с усилителем, - шевеленье губ по принципу безголосого пения; а если встречи в низах? переговоры по эко? представительство в Дюжине Стран, где из-за взносов возникали порой локальные войны с контрибуциями и распродажей росс-реликвий?