Фёдор допил.
– А где тут туалет? – спросил он у барменши.
Та махнула рукой:
– Вон, рядом с гардеробом.
Борщевиков продолжал молча перелистывать страницы. Фёдор вышел из зала. В сортире он увидел женщину. Она стояла, наклонившись к зеркалу, и в упор рассматривала свое лицо.
– А где мужской? – спросил Фёдор.
– Тут один, общий, – ответила она, продолжая на себя глядеть. – Проходите, не стесняйтесь. Я уже ухожу.
Она повернулась. Это была Зофия.
– Ой, а кто тут у нас?! Вот так встреча, Фёдор Михалыч!
– Мир тесен, – пробормотал Фёдор и зашел в кабинку.
Крикнул оттуда:
– Андреевич!
Она подошла и положила руки на дверцу. Оглянувшись, Фёдор увидел ее длинные пальцы с покрытыми черным лаком ногтями.
– Я же пошутила. Скажите, куда вы пропали?
– Мне нужно кое-что сделать, – пробормотал Фёдор.
Она засмеялась:
– Да уж я заметила. Я имела в виду, куда вы сегодня днем пропали. Мы же должны были обсудить вашу работу.
Фёдор замер.
– Какую работу?
– Сценарий ваш. Или вы передумали?
– А я решил, что никакой работы не будет.
– Ой, ладно, писайте. Я вас у бара подожду. Поговорим.
Пальцы, скользнув, исчезли.
Он поднатужился, чтобы ускорить процесс. Боялся, что она его не дождется, если он задержится на лишнюю секунду.
Когда Фёдор вернулся в зал, Борщевиков все еще был на сцене. Ничего не изменилось. Он, как дурак, сидел на стуле и смотрел в книгу. Зрители никак не реагировали. Зофия у барной стойки пила красное вино.
– Руки помыли? – спросила она. – Как вам выступление?
– Жду, когда оно начнется, – ответил Фёдор.
Зофия засмеялась.
– Так куда вы сегодня пропали?
– Домой поехал, – пожал плечами Фёдор.
– Вы дурачок глупенький. Я просто отошла в туалет. Не могли подождать минутку? Ладно. Я бы вам все равно завтра позвонила.
– Я уже на завтра взял билет.
– Какой прыткий! Хотите портвейна?
И сунула под нос бокал. Он пригубил, сморщился. Слишком сладко. Сплошной сахар. Фёдор заказал еще пива.
– Плевать не надо.
Барменша посмотрела на него как на сумасшедшего и наполнила бокал.
Послышались вялые аплодисменты. Фёдор посмотрел на сцену. Борщевиков наклонился, выпрямился и сказал:
– Спасибо, дорогие. Хорошего вам вечера.
– Пойду поцелую Вову.
Зофия соскользнула со стула и направилась к сцене, виляя задом. На ней было короткое, обтягивающее черное платье. И Фёдор некоторое время не мог оторвать взгляд от ее ладного тела.
Появился Карцев, отхлебнул пива из его бокала.
– Слушай, не спрашивай. Сам не знаю, что это было.
Фёдор похлопал его по плечу.
– Есть новости.
12
Потом каким-то образом они все очутились за одним столиком и что-то пили. Фёдор уже не чувствовал вкуса. Голову тоже держал с трудом.
– Зизи, милая, это было внутреннее чтение, – донесся голос Борщевикова. – Неужели непонятно? Да, согласен, эмоций мало. Но я читал Тургенева. А в следующий раз буду читать «Лолиту».
«Хуи́ту», – отстраненно подумал Фёдор.
Послышался Карцев:
– Зофия, дорогая, в гениальности Феди не сомневайтесь! Это будет не сценарий, а бриллиант.
– Я читала его книги. Сцена, где герой мочится на любовницу, конечно, смутила. Остальное – хорошо, понравилось.
У Фёдора не было сил возражать.
– Писатель-то наш поплыл, – хмыкнул Борщевиков.
– Вова, не хами, – отозвался Карцев.
– Дорогой мой, разве я хамлю?
Слова доносились будто из сумки. Фёдору живо представилось: он идет по улице и несет сумку, в которой лежат отрезанные головы и разговаривают друг с другом.
Голова Борщевикова. Зизи, поедешь со мной на север?
Голова Зофии. Мы же и так на севере, Вова.
Голова Карцева. Между прочим, на фестивале в Омске я получил главный приз за мой фильм «Щекотунчик».
Голова Борщевикова. Название как у гей-порно.
Голова Карцева. И мне там два раза отсосали. Сначала уборщица…
Голова Зофии. А можно я не буду это слушать?
Голова Карцева. Простите, Зофия. Что естественно, то не противно Богу.
Голова Борщевикова. У меня запор шестой день.
Голова Зофии. Вова, ты прирожденный соблазнитель.
Затем голова Карцева соединилась с телом, он навис над Фёдором и потряс за плечо:
– Федь, клуб закрывается, уходим.
– Сначала ссым, – отозвался Фёдор.
В туалете его вырвало в писсуар. По стенке он добрался до раковины, умылся, отсморкался и отплевался. У входа наткнулся на Борщевикова, сделал полшага в его сторону и сильно толкнул плечом.