Ничего, что ли, лучше Элт выдумать не мог: чтобы решить проблему эфирной связи между мной и Сознанием через заклятие-разведчика, нужно ее же перекинуть на более узкопрофильных людей? Элт сам ровесник источника чародейской силы, ему под силу просканировать сотни и тысячи вариантов исхода. Почему же он сбрасывает всё на научный институт? Видимо, мой немой вопрос столь ясно отпечатался на лице, что сам хранитель и произнес:
- Я не всесильное божество. И не могу соревноваться мудростью с нашим Провидением, которое всё в этом мире устроило так, как должно быть, по своему усмотрению. Но я доверяю разрешение некоторых вопросов магам, которые всю свою профессиональную жизнь посвящают той или иной узкоспециальной задаче. Я знаток общей практики во многих вещах, явлениях, событиях. Но порой у меня не имеется специальных приспособлений для рассмотрения со многих сторон и во многих плоскостях вставшего вопроса. Я его оцениваю объективно. Однако в известных случаях требуется исключительная, академическая точность, как сейчас. То, что нас интересует, здесь. – Элта указала глазами на бокс на ковре. – Необходимые сопроводительные бумаги подготовлены. – Она продемонстрировала папку в своих руках и передала Милиану. – Вы отправитесь в город на служебном карте. Он уже подготовлен и ждет у центрального выхода.
Элта кивнула служащим. Те улыбчиво мигнули мне, подняли бокс и понесли его по коридору. Знакомые волшебники-служащие, мне показалось, были какими-то замученными, хоть и старались это скрыть, зато четвертый выглядел бодрее товарищей. У входа в зал остались только я, Элт и Улло. Чтобы другие, занятые за описью маги не услышали разговор, втроем мы отошли в сторону, скрывшись за полками.
- Чародеи знают, что́ в боксе? – тут же спросил Улло, едва скрывшись за стеллажами.
- По-настоящему нет. Я прямо не называл артефакт, но упомянул, что он могущественен. Бумаг на него они не видели. По приезде в Институт, Милиан, вы их лично передадите Люко. Я связывался с ним, он с рабочей группой примет вас. Люко один из немногих, кто знает правду, что́ предстоит исследовать, – произнес Элт низким, более мужским тембром, не развоплотив свою женскую маску, и посмотрел на меня: – А вам, Константин, придется остаться в Институте до окончания всех необходимых процедур, которые затеют Люко и его команда. Вернетесь вместе с Милианом.
- Надолго всё? – тоскливо спросил я.
- Сегодня же и вернетесь, – утвердительно кивнул Элт.
- А… больно не будет?
- Будет волноваться ваша магическая аура, с телом всё будет в порядке. Вы своими нервными клетками ничего не прочувствуете.
- Что ж, успокоили.
Перед выходом из архива я даже забыл накинуть жилетку, которую оставил на спинке стула, уходя на обед: так разволновала меня новость со срочным отъездом. Собственно, на мне и рубашка даже была не форменная, а для повседневного ношения помимо рабочего времени. Поджидавший на выездной площадке карт, что довезет нас вместе с грузом до Института, размером с фургон был окрашен в золотисто-оранжевый, на капоте пестрел гербовый знак Амарада. Дверь карта открыта, маги уже сидели внутри, совершенно спокойные. Не представляющие, рядом с чем сидят. Бокс преспокойно стоял за водительским креслом, обвитый и закрепленный на полу ремнями. Я жутко не хотел ехать в одном салоне с «ядерным» перстнем, однако Элт заверял меня: бокс опечатан такими мощными заклятиями, что размозжить их в пух и прах под силу разве что только одной Жиле. Поскольку с этой Изнанкой я делаюсь параноиком, меня хранитель не сильно убедил. И никто не убедит, никогда! Улло одарил меня участливым взглядом и бодро кивнул, поддерживая во мне павший дух. Я вздохнул и нехотя залез в карт, сев в самое дальнее кресло в конце салона. Милиан забрался следом. Когда дверь карта закрылась, по телу пробежал холодок. Окна затонированы. Мы тронулись.
Ехали в молчании, почти не обмениваясь фразами. Трое моих знакомых иногда склоняли друг к другу головы и неслышно шептались, коротко кивая или едва разборчиво произнося отрывистые фразы. Улло и я не общались, сидя по разные стороны: я в дальнем конце, он рядом с боксом, в начале салона, напротив служащих. По одну руку от Милиана, возле окна, лицом к товарищам сидел четвертый архивист. Я смотрел в окно, изучая загородные и сельские пейзажи. Водитель вел карт молча.
Ехали почти четверть часа, когда я узнал местность – мы проезжали точку, где летом был разбит лагерь близ обнаруженной Жилы, лагерь, где я провел несколько дней, снимая показания с приборов учета, установленных около выбросов Жилы своей энергии. Разволновался, мои мысли подкидывали воспоминания тех дней. Я почти приник к окну, думая рассмотреть место внимательнее. Отсюда не видно, каков разлом: зажил ли он – если вообще такое возможно, искусственно ли от него избавились. От лагеря не осталось и следа: нет палаток и приборов, только заградительная решетка и предупреждающая об опасности данного участка лента.
Вдруг карт заметно сбавил скорость и секунды спустя остановился у въездных ворот к территории бывшего лагеря. Почему остановка? Не то чтобы я занервничал, но вопросом задался.
Дальше всё произошло слишком быстро.
Три мага, сидевших рядом – мои знакомые, сделали быстрое и почти неуловимое движение рукой, выстрелив в сидевших напротив товарища и Улло заклинательными всполохами. Милиан и чародей не успели отреагировать, даже испугаться, кажется, не успели, как были сражены магией. Их вжало в спинки кресел, оба обмякли, Улло выронил из рук бумаги.
- Милиан! – испуганно вскричал я, подскочив на месте и дернувшись к Проводнику.
В тот же миг волшебники обернулись на меня, наставив кулоны. Я рухнул обратно в кресло, вжимаясь в него и тяжело дыша от страха. Совершенно не интересуясь, что происходит в салоне, водитель вышел из карта и отправился к воротам – раскрывать их. Значит, он в сговоре с этими, заодно? Значит, мои разговорчивые приятели – враги? Они специально познакомились со мной, чтобы сблизиться, уже тогда готовя некий хитрый и плохой план? Но почему только четверо? Почему не поразили пятого? Не смертельно ли ударили в Милиана?
- Милиан, – просипел я, переведя взгляд на Улло.
- Он просто пробудет в отключке какое-то время, – спокойно заверил один из нападавших.
- Вы кто такие… на самом деле? – тихо спросил я.
В горле пересохло. Я вцепился в кресло до побеления костяшек, страшась, что в меня самого могут выстрелить не просто опасно поражающим, но и смертельным – я помнил сказанное Улло: от меня могут без зазрения совести избавиться нуары, когда я в очередной раз помешаю им. Но чем я мешаю сейчас? И точно ли чародеи – нуары?
- Вы – нуары? – произнес я.
- Вполне может быть, – кивнул второй маг.
Дверь карта раскрыл водитель. Он же раскрыл входные ворота на территорию некогда бывшего исследовательского лагеря. Я боялся представить, что последует. Я не знал, что делать, что предпринять. Мысли хаотично бились в голове, невероятно путались. Я думал, если от меня не избавятся, так для чего-нибудь паршивого используют. А если всё-таки… Вторым хороводом рядом с мыслями о гибели рябили вспышки-воспоминания об изворотливости нуаров: как они умеют профессионально втираться в доверие, что почти никому не под силу распознать в них врага, даже охране хранилища – места, куда разрешено только прошедшим через множество степеней допусков к важной и тайной информации. Если нуары так ловко проходят систему проверки безопасности, значит, она далеко несовершенна? Или их психологическая заточка сильна до такой невероятности, что страшно подумать, какие на их фоне все доверчивые, будто младенцы?
- Мы знаем, что в ящике. Доставай. Мы идем туда. –Волшебница сперва кивнула мне на бокс, потом – на огороженную территорию.
Под прицелами заряженных кулонов, – водитель, стоя у карта, тоже направил на меня артефакт – стараясь не смотреть предателям в лица, дабы не провоцировать, пытаясь успокоиться, я на подкашивающихся ногах, медленно, с поднятыми руками прошел к боксу, отстегнув от него ремни. Щелкнул замками, снял крышку. Посмотрел на сраженных Улло и мага: вроде дышат – грудь слабо, но поднимается. Под крышкой оказался еще один резервуар. Я посмотрел на него, не желая трогать. За полупрозрачным толстым стеклом, помещенный в еще меньшую коробочку, угадывался перстень. Оболочка вокруг него утолщена. Но эта защитная смазка была темная. Всё-таки сила камня продолжает обнаруживать себя и поражать даже защиту, надеясь сломать ее и высвободиться.