Послышался звук раскрываемой двери, мягкий стук каблуков по полу. В зале мгновенно установилась тишина. Все посмотрели в сторону противоположной от входной в зал двери. Я тоже посмотрел туда.
Впереди шел высокий мужчина в горчичном пиджаке, за ним следовали женщина, что приносила мне завтрак, а по другую руку шагала элдер Фор. Женщины сели на огражденную пустую боковую скамью, стоящую несколько в стороне от рядов. Мужчина же прошел к столу и сел за третий сектор, потратив некоторое время, чтобы разложить перед собой какие-то бумаги и водрузить на нос очки. Судья.
- Стороны обвинения и защиты присутствуют. – Маг посмотрел на Серка и Лайджа. Те кивнули. – Обвиняемый тоже. – Судья, не наклонивший голову в сторону защитника и обвинителя, первым кивнул мне. Я стушевался, но потом тоже нагнул голову. – Третьи лица присутствуют. – Взгляд на сопровождавших его женщин. Те слегка наклонили головы. – Все, кто находится в зале, попрошу выпустить удостоверяющие огни и не гасить их до конца заседания.
Волшебники, в том числе конвоиры и сам судья, зашевелились и выпустили над своими головами белые огоньки.
- Это необходимо, чтобы не нарушать ход процесса, – быстро наклонившись ко мне, шепнул Лайдж. – Как только кто-то будет нарушать порядок, его выведут из зала или наложат штраф. При этом у виновного огонек окрасится, чтобы быстрее его вычислить.
- В упрощенном порядке слушается и разрешается дело инициированного мага Амарада, Константина Анатольевича Покровского, жителя планеты Земля, по обвинению в применении магии в присутствии не-магов на его же территории с причинением имущественного ущерба, – громко и звучно огласил судья, оглядывая зал. Потом посмотрел прямо на меня. – Но прежде чем начать процесс, хотелось бы всё-таки отметить важный факт, который, хоть и имел место месяц назад, несмотря на нарушение протокольного ведения заседания, невозможно обойти стороной. Факт, хорошо известный нам всем. Сегодняшний обвиняемый оказал сопротивление, вступив в бой с известным темным магом Морсусом, и одолел его. (Спиной я чувствовал, как нарастало людское оживление.) Мы благодарим вас, Константин. Вы оказали Изнанке бесценную услугу.
Тут судья встал и подошел ко мне, протянув руку. Растерявшийся от неожиданного поворота событий, под звуки громких и молчаливых аплодисментов я, опираясь на трость, поднялся не сразу и обменялся с судьей рукопожатием. Рука у него крепкая, жилистая.
- Все знают, что было? – спросил я вполголоса.
- Не только знают. Народная молва записала вас в героя страны. Вам не успели сказать? Вы, вероятно, уже были у себя, в своем мире, как здесь творилось что-то невообразимое. – Судья оказался на удивление разговорчив. – Милиан Улло рассказал о том дне. Сегодня вы можете найти не один десяток статей и репортажей в вашу честь. О вас узнали. Вас хотели видеть. Вы оказались сильным волшебником, несмотря на то, что познакомились с магией совсем недавно.
- Да, это… Спасибо. Неожиданно, – промямлил я, посмотрев на судью. Ни единый мускул на его лице не дрогнул. Лишь глаза не выглядели бесчувственными, в них читался интерес.
Я повернулся в сторону присутствующих в зале магов. Все стояли и аплодировали, улыбаясь, наконец-то обрадованные вживую видеть своего героя (ох, ну надо же, даже как-то непривычно говорить о самом себе такое! Но об этом хотелось думать!), хоть и предстающего сегодня в необычном амплуа местного уголовника.
И тут я увидел его, Милиана. Он стоял в дальних рядах, на время показавшись из-за спин впереди стоящих. Но мне хватило пары секунд, чтобы улыбнуться ему и успокоиться. Он одобрительно кивнул, гордо (я верно прочитал его взгляд?) глядя на меня. Несмотря на то, что он порой раздражает и требует то, чего я не хочу или не могу, сейчас я как никогда был рад его присутствию.
Совершив легкий наклон головы, судья вернулся на свое место и сел. Я вслед за ним, приятно удивленный и одновременно обрадованный своему триумфу. Ну надо же! Сразу веселее стало на душе! Аж дух захватило! Я – герой Изнанки! Нет, я, конечно, это знал, хотел знать, но услышать искреннюю благодарность от волшебников, оценивших твой безумно важный вклад в сохранение здешнего мира и спокойствия; восхваливших тебя, чуть не отдавшего концы за чужое благо, – это, скажу я вам, мощную энергетику вручает. Во мне проснулся эмоциональный подъем и раздулась самость. Я еще не мог вернуться в судебное русло тоски и уныния, меня разрывало и распирало от красочного буйства геройского призвания. Какое там наказание! Да мне уже всё равно. Я рад и горд изнаночным призванием: я – местный чтимый герой!
- Так или иначе, вернемся к делу, дамы и господа, – объявил судья.
Шевеление вокруг стихло. На меня накатило новое беспокойство. Лавры кончились, сейчас победные ковры будут поверх застелены обвинительными речами, и мой путь закончится не пойми чем: тюремным заключением? штрафом? лишением магии навсегда?
Сперва встал и выступил Серк, зачитав почти подробное описание тех особенных минут дня, когда я случайно вызвал какое-то несильное, неопасное заклинание и опалил инструмент, породив этим невероятнейшие домыслы у оркестрантов. Я уже совсем не помнил в точности, что и как было, и сильно подивился тому, что все события оказались известны волшебникам, до этого мне не знакомым, пусть даже они и были представителями особых структур, призванных расследовать преступления и назначать наказания. Но тут же с описанием вызванного мною заклятия Серк с примечанием объявил (и у меня теперь не осталось вопросов), что природа выпущенной из палочки магии стала известна благодаря исследованию артефакта на предмет производимых им заклинаний за всё время пользования. Когда магию засекают вне Изнанки, в других мирах, об этом становится известно службам отслеживания применения чародейства, и начинается расследование: ищут магов, волшебство применивших, ищут артефакт, которым совершен незаконный акт, и из последнего «выкачивают» всю подробную информацию о последовательно применяемых заклинаниях – словно историю в Интернет-браузерах просматривают, условно говоря. Со мной, да и со всеми другими такими же преступниками, применившими магию при не-магах в прошедшие летние месяцы, история следствия затянулась: весь волшебный мир те недели был обеспокоен историей с Жилой и Морсусом, поэтому на нас, таких мелких хулиганов, просто-напросто решили не обращать внимание и отложить на потом.
Когда Серк закончил описывать выпущенное мною заклинание, он коротко кивнул судье и, посмотрев на меня и Лайджа, вернулся на место.
- Далее слово предоставляется обвиняемому. – Судья внимательно посмотрел на меня, держа спину прямо, сложив руки на столе. – Вам предлагается рассказать, что было в тот день.
- Нужно встать, – быстро шепнул мне Лайдж. Я поднялся, оправив пиджак и прокашлялся, удобнее обхватив трость.
- В то утро я был не в своей тарелке. Разбит, что ли. Я только что узнал, что стал магом. Стал свидетелем нападения Морсуса на Дворец Совета. – Я говорил осторожно, обдумывая каждую фразу, поскольку не хотел, что, как говорится в фильмах, всё сказанное было бы использовано против меня. – Всё было похоже, как пишут в книгах, на страшный сон, и тем не менее это оказалось правдой. У меня не было настроения, я уехал в театр – я дирижер, как вам известно. Во время репетиции с музыкантами переживал всё, что со мной случилось, и думал, насколько это всё ужасно невероятно. И… я злился на… Милиана Улло, моего Проводника.
У меня было жгучее желание обернутся на присутствующих и найти взглядом Милиана, но не сделал этого, думая, что помешаю правилам процесса. Но ощутил нечто вроде душевного дискомфорта, так нелестно отозвавшись о наставнике в его же присутствии. Хотя это и было правдой.
- Я злился, взмахнул своей, дирижерской, палочкой. И в это время вылетела вспышка, инструмент упал, он был весь в пламени. Все удивились, никто, я в том числе, не понял, что произошло. В следующую секунду я выбежал из зала, чтобы никто не стал у меня ничего спрашивать, поскольку сам бы не смог ничего объяснить. Вот, всё. Вряд ли что-то смогу добавить другое.