Она поймала солнечный блик в маленькую дырочку между пальцами, сжала кулаки и скрестила руки.
— Как вы это делаете? — Она усмехнулась. — Все они, — она слегка наклонила голову, указывая куда-то за стены палатки, — они сказали, что вы исцелили всё, от бесплодия до гаморреанского триппера и шизофрении. В чём ваш секрет?
Люк поджал губы, споря с самим собой. Это не было никаким секретом. Это была Сила, а он не делал ничего не возможного — невозможного для целителей Силы, конечно. На самом деле его собственные умения были весьма скудны по сравнению с тем, что он про это читал. Он всё ещё — всегда — учился.
— У меня просто есть помощник — Сила.
Она рассмеялась на его заявление. Очевидно, чтобы заставить его чувствовать себя глупо. Не сработало. Над ним и его верой и раньше смеялись.
— Конечно. — Она снова надела солнечные очки. — Вы просто джедай. Прекрасно.
Когда она подошла к двери, Люк волновался больше, чем когда-либо. Вспышка её боли ударила по нему, словно невидимый кинжал, которому было неважно, кто его жертва. Это была слишком сильная боль, чтобы её игнорировать.
— Подождите. Пожалуйста.
— Вы не захотите помогать мне, джедай, — вздохнула она. — Поверьте мне.
— Я хочу. — Люк двигался быстрее неё, и преградил ей путь к отступлению.
— Как вас зовут?
— Это не имеет значения.
— Имеет.
— Оставьте меня в покое.
— Вы страдаете, — сказал Люк. Это было единственное, о чём он мог думать, хотя ещё несколько секунд назад он сомневался в своей способности помочь. — Дайте мне одну минуту. Одну стандартную минуту.
Она колебалась. Он больше чувствовал, чем видел. Что бы ни привело её сюда, на эту заставу, оно было достаточно сильным, чтобы она надеялась на облегчение, даже если не доверяла Силе.
Руки не скрещены.
— Одна минута.
Это звучало скорее как предупреждение, а не как согласие.
Выдохнув от облегчения, Люк притянул к себе спокойствие, как нечто материальное, и подвёл женщину обратно к табуретке. Она без возражений села. Встав на колени рядом с ней, Люк протянул руку. Вместо того, чтобы взять её, она тупо уставилась на его пальцы.
— Пожалуйста, возьмите меня за руку. Физический контакт поможет.
Она, не говоря ни слова, стянула одну чёрную перчатку. Тонкие пальцы, на ощупь холодные, сжали его, словно тиски.
— Согласитесь ли вы на эмпатический контакт? Это может быть немного неприятно. — Люк замер, чувствую, как пальцы сжались ещё сильнее.
— Что вы имеете в виду? — Её голос звучал властно, резко.
— Я имею в виду, что я должен попытаться почувствовать вашу боль изнутри. — Он перебирал возможные способы убедить её, уже обеспокоенный её колебаниями. — Это трудно объяснить, но часто люди неправильно характеризуют или неправильно понимают источник собственной травмы. Я должен быть в состоянии, по крайней мере, определить возможные способы остановить ваши кошмары.
— Нет. — Она отдёрнула руку с той же силой, с какой только что держала его.
— Нет?
— Нет.
— Но… — Желание поспорить замерло, когда мысль, громкая, как крик, врезалась в его сознание:
“Я убила тебя.”
Это не имело смысла. Он никогда в жизни не встречал эту женщину. Она не убивала его. Сейчас она не представляла опасности, он это чувствовал. Тьма окружала её, но была снаружи, а не внутри. Она не была ситхом. Насколько он мог судить, она даже не была чувствительна к Силе.
— Скажите мне ваше имя.
— Скажите мне своё.
— Б… Люк. Люк Скайуокер.
Он был готов к её реакции, к недоверчивому фырканью.
— А я Мон Мотма.
Люк улыбнулся её недоверию.
— Вам не обязательно верить, чтобы я помог. — Он снова нежно взял её за руку. — Так же, как не обязательно верить в Силу или джедаев. Но я не могу помочь чему-то вроде ночных кошмаров, не зная больше о том, что вас беспокоит. — Пожав плечами, он сжал её пальцы. — И вы дали мне всего минуту. Этот путь самый быстрый.
— Вы не стали бы мне помогать, если бы знали моё имя.
— А вы проверьте.
Она повернула к нему своё угловатое лицо, глаза были скрыты за длинными ресницами.
— Я несу ответственность за смерть джедая. Я. Убила одного из ваших. Одного из последних. Всё ещё хотите мне помочь?
Истинность её слов вспыхнула в Силе, и у Люка перехватило дыхание. Он не отпускал её руку, сосредоточившись на растущем тепле, которое чувствовал в её пальцах. Он мог — и хотел — успокоиться и смягчить свою реакцию на её признание.
Звук дыхания заполнил его сознание: её, неустойчивое, прерывистое, и его — медленное, неторопливое. Внимание Люка стабилизировалось, воздух вокруг наполнился странным напряжением. Когда он говорил, ему самому казалось, что он находится в отдалении, в трансе.
— Вы были имперкой.
Это был не вопрос, но она всё равно ответила.
— Да.
— Вы ненавидели повстанцев. И джедаев.
— Да.
— Вы страдали.
— Я заставляла других страдать ещё больше, — сказала она. — Я никогда не жалела о том, что делала. Это был мой долг.
— Вы сожалеете об этом сейчас? — спросил Люк, но она уже качала головой.
— Я только ненавижу кошмары. Грёбаные кошмары. Я хочу спать. — Настоящая боль отразилась в последнем слове, и Люк ощутил часть своего тщательно скрываемого от самого себя ужаса перед её прошлым.
— Значит, это не вина, — вслух задумался Люк, сомневаясь, что она сама знала правду.
— Нет. Не вина. — Она встала, высвободила руку. — У вас была ваша минута.
— Губернатор Прайс.
Женщина замерла, застыла. Затем медленно, неумолимо сняла солнечные очки. В её глазах светился настоящий гнев, поза стала угрожающей. В этот момент она выглядела опасной — как женщина, которая действительно могла убивать без угрызений совести.
— Вы не имели права. Я сказала нет.
Поняв, что она подумала, Люк поспешил возразить, качая головой:
— Нет, я не заглядывал в ваш разум. Я просто вспомнил. Кэнан Джаррус был одним из последних известных джедаев, и погиб на Лотале. Его убийство приписали имперскому губернатору Лотала, а затем она сама погибла, по архивным данным, при взрыве во время осады. — Люк указал на её теперь прикрытую шею. — Это шрамы от огня. После того, что вы сказали… — Теперь он смотрел ей в глаза, непоколебимо, неустрашимо. — Я сделал обоснованное предположение. Правда.
— И я должна поверить на слово джедаю.
Это не было неожиданно — он теперь знал, с кем разговаривает.
— Да. Должны. У меня нет причин лгать вам. — Люк глубоко вздохнул, прося Силу о помощи и не чувствуя никакого ясного пути. — Вам не нужно уходить. Может быть…
— Почему вы здесь?
Смена темы была резкой, и Люк решил не лгать — в этом не было смысла.
— Я слышал, в этом районе есть руины старого здания Храма джедаев. Я хотел обыскать их, но не смог найти ни следов, ни зацепок. Местные никогда не сталкивались с этим.
— Здесь никто не понял, что вы ищете, — фыркнула она. — Они не узнали бы Храм джедаев, даже если бы он упал им на голову.
Надежда расцвела в груди, тепло и внезапно.
— Вы знаете, где это?
— Я возьму вас с собой. Если вы сохраните в тайне мою жизнь здесь.
Это предостережение не было неожиданностью, но, тем не менее, Люк сомневался. Она была военной преступницей, а он верил в справедливость. Признаться, он мало что знал о том, что ещё сделала губернатор Лотала во время своего имперского правления, и, без информации о её преступлениях, это казалось неразумным обещанием. Она только что призналась, что не жалеет ни о чём из того, что сделала на службе Империи. Люк не чувствовал, что она всё ещё опасна или кровожадна, но мгновение назад в её глазах было такое выражение. Это заставило его задуматься. И всё же… может быть, она исправилась. Или так может стать, если она сможет справиться своими кошмарами.