— Почему вы здесь? Почему вы остаётесь?
Сложные вопросы, заданные импульсивно — и Люк не ожидал особого ответа. Но он получил его — сокрушительное чувство, которое буквально давило на него. Одиночество, да, то прежнее ощущение теперь было отточено, как нож, жестокое и неизбежное, но испещрённое случайным светом — полная противоположность тому, что призрак передал раньше. Это был всепоглощающий пыл, привязанность, заставляющая кровь Люка кипеть в жилах, заставляющая его чувствовать себя так, как будто он может взлететь от лёгкости. Вся прежняя тяжесть исчезла, сменившись этим неземным, великолепным ощущением наполненности.
Люк сжал руки на коленях. Он крепче зажмурился, стараясь сдержать реакцию своего тела на откровение призрака. Ожидаемо, Ари многое скрывала об этих отношениях. Конечно, он подозревал — он не был наивен, как бы сильно он ни не хотел знать об имперских романах — но преданность, которую он чувствовал, была ярой, всепоглощающей, чудесной. Очевидно, Ари вдохновляла его, и очевидно, что Траун был привязан к ней — предан ей — этой бесспорно положительной эмоциональной привязанностью.
Люк не чувствовал себя готовым к этому — быть консультантом по общению с мёртвыми. Было довольно сложно отделить призрака от человека, которым он был, понимая, что дух Трауна был сконцентрирован на этом более важном, более актуальном аспекте его жизни. И всё же Люку нужно было понять больше. Если Траун был источником одиночества, так и сочащегося из его сверхъестественного присутствия, было бы трудно убедить его оставить своего избранного партнёра. Но если он так передал эмоции Ари… тогда демонстрация того, что это не так, или улучшение состояния могло быть самым простым решением.
Люк не знал, что ему делать. Что было чем? Ему потребовалось больше времени, чтобы снова найти покой, мягко защищая себя от связи с Трауном. Когда он, наконец, смог сосредоточиться, он снова обнаружил эту полосу узнавания — снова обременённую потерей. Он пытался передать сообщение как можно полнее, открывая свой разум, пытаясь вести более сложный диалог.
— Я понимаю. Позвольте мне помочь вам обоим.
Его чувства смешались, переполненные тревогой. Люк пытался направить мысли о спокойствии, сне, умиротворении. Но на его предложения не последовало никакой реакции. Люк попытался снова. Ари в палатке, улыбка на её лице. Ари пьёт горячий шоколад. Его знания о женщине были очень ограничены, и он плохо представлял себе, какого результата хочет Траун, это было похоже на поиск зуба джавы в Дюнном Море. Люк настаивал, пытаясь показать, что у неё были моменты радости и умиротворения. Люк настаивал. Ари ложится спать, Ари скачет на своём суубатаре, Ари…
Внезапно концентрацию Люка нарушил образ их импровизированных полуночных объятий. Руки Ари крепко сомкнуты вокруг него, его руки успокаивающе лежат у него на спине. Её руки сжимают его плащ, её слёзы увлажняют его тунику.
Люк напрягся при воспоминании, ожидая проблем — критики или сопротивления, но вместо этого он почувствовал… одобрение? Поняв, что призрак выбрал этот образ и не желая задумываться, как (вытащил из её разума или из его?) и почему, Люк сосредоточился на том, что сообщалось. Это был единственный образ, котоорый прислал Траун, единственный, достаточно мощный, чтобы дух мог его визуализировать. И всё ещё оставалось ощущение принятия, даже одобрения.
Траун был далеко не зол на объятия, которые он подарил Прайс. И Люк, чувствуя себя невероятно глупым от того, что он так долго разбирался, понял.
— Она одинока. Не вы.
Люк послал идею по тому, что он начал считать их связью, и что-то невидимое, холодное пронеслось через палатку в ответ.
— Я понимаю.
Атмосфера немного потеплела, тяжесть негативной энергии призрака уменьшилась почти вдвое.
— Она не одна. Она не будет одна. Я помогу ей.
Едва обещание было передано, присутствие Ари изменилось. Она была внимательна. Она проснулась, но Люк понятия не имел, как долго и что она видела. А Траун… Траун ушёл.
Люк открыл глаза и увидел, что она сидит, вытирая лицо.
— Я… — Она подавилась словом и попыталась ещё раз. — Я почувствовала…
— Он был здесь. Мы говорили.
Она кивнула, сдаваясь и отпуская на волю слёзы. Вспомнив желание призрака, Люк подошёл к ней и предложил ей свои руки. На этот раз он не удивился тому, что она приняла объятия, и почувствовал облегчение — это было правильно. Он не скупился на утешения, особенно сейчас, когда знал столь многое. Всё начало обретать смысл. И Траун оказался прав. Ари был нужен друг.
***
Во второй раз было труднее опустошить свой разум.
Ари призналась, что этой ночью её сон был другим — не таким кошмарным, как раньше, но, тем не менее, гнетущим, мучительным. Было трудно объяснить, что произошло, пока она спала, но Люк старался изо всех сил, пытаясь не звучать снисходительно или жалко, когда упоминал о неодобрении Трауном её одиночества. Он немного помучился, желая найти лучший способ передать ей информацию, полностью предвидя субъективный её анализ и скептицизм этой бывшей чиновницы. Сначала Люк хотел пропустить визуализацию, которую прислал призрак, но потом отказался от этой идеи. Если они хотели разрешить ситуацию, Ари заслуживала знать всё. Если Траун считал, что ей нужно больше физического контакта и поддержки, то Люк не собирался скрывать этот факт.
Она снова удивила его. Она кивнула в ответ на его слова в явном согласии, и прервала любую возможность обсуждения дальнейших действий, объявив — тем самым твёрдым, не принимающим возражений тоном — что она снова идёт спать.
— Я останусь, — сказал Люк.
— Как хочешь, — ответила она, отворачиваясь к стенке.
Люк остался, и Ари заснула.
По словам Ари, призрак всегда приходил ночью, но что-то подсказывало Люку, что сегодня он уже не вернётся. После часа дыхательных упражнений и успокаивающих техник он выпрямил ноги и растянулся на тонкой синтетической ткани, из которой был сделан пол палатки Ари. У него были и менее удобные кровати, и он, несомненно, был истощён. Мягкий звук дыхания его попутчицы был мерным и спокойным. Так что, несмотря ни на что, вскоре заснул и Люк.
========== Часть 5 ==========
Они проснулись одновременно. Не глядя на него, Ари прозевала «доброе утро». Она осталась в своём спальном мешке и не стала никак комментировать ночные события. Люк перекатился на бок и встал, нырнул в серый свет рассвета и поздоровался с суубатаром, пасущимся у реки.
Быстро подошёл к своей палатке — и вот уже он был готов к дневной поездке. Он молча сложил палату, его мысли были удивительно пусты благодаря имевшейся задаче — подготовке к путешествию. Менее чем через полчаса всё и все были упакованы, осёдланы и угощены кофе.
Как и до этого, суубатар Люка следовал за суубатаром Ари, и они ехали в ритме, не изнуряющем животных. Галоп, рысь, галоп, рысь, шаг, галоп, рысь, повторить с начала. Незадолго до того, как солнце достигло зенита, Ари замедлила своего суубатара и заставила остановиться Кэмми.
— Мы очень хорошо экономим время. Я не ожидала, что ты так хорошо справишься с поездкой. — Лёгкая ухмылка чуть портила это признание, но это явно был комплимент. Люк улыбнулся в ответ, решив сдержать свои сомнения и недовольство.
— Значит, мы прибудем раньше?
— Да. Мы будем на месте часа через три, если не остановимся на обед.
Звучало как план, но…
— А что насчёт Кэмми?
— Кэмми? — Она посмотрела на него так, как будто у него выросла вторая голова.
— Ах да, извини, я забыл тебе сказать. Я назвал эту милую девочку Кэмми. Из-за рисунка на боках. — Люк пожал плечами. — Разве у неё уже было имя?