«Анна! Мы не договаривались, что ты будешь игнорировать мои звонки. Где ты находишься? Почему не взяла мою кредитку? Если уже спишь, давай увидимся завтра после шестого урока».
Теперь можно спокойно спать. Её голос был не такой спокойный, как обычно… и я рада этому, почему-то.
«Доброй ночи, обеспокоенная и любимая Анастасия. Надеюсь, ты выберешь сердцем, и даже если это буду не я… Ты в любом случае должна быть счастлива.
Ты заслужила это».
***
Я уже пару недель жила у Кристины, и мы даже не ссорились. Наверное, потому, что пересекались не очень часто.
Я проспала в школу, плюс было непривычно добираться так долго и с пересадкой. В итоге я пропустила половину первого урока, и это был немецкий.
«Может, это какая-то случайность?!»
После разговора с Кристиной об этой женщине, я рассматривала нашу учительницу по немецкому слишком тщательно. Она не так давно в этой школе… но все уже в курсе, что она смотрит на девушек.
Сегодня я заметила, как она смотрит на меня.
— Фаргер, задержитесь после урока.
— Хорошо. — И на меня посмотрел весь класс. Такими глазами, будто я следующая, на кого упал глаз этой женщины. «Ну, она не совсем уж и женщина: ей двадцать пять лет и выглядит она очень молодо».
Просидев оставшуюся часть урока, совершенно не вникая в новую тему, я наблюдала за тем, как по парте ездит мой телефон. Это всё ещё Настя пыталась дозвониться.
«Знает же, что я на уроке, а всё равно названивает. Нечего пока ей сказать, слишком мало времени прошло, да и она как-то торопится. Неужели уже соскучилась и определилась: с кем ей хочется быть?!»
После звонка я пересела на первую парту, напротив учительницы, и ждала, когда все выйдут.
Как только за последним учеником закрылась дверь, учительница положила свою ладонь на мою руку и склонила голову:
— Анна! Почему ты опаздываешь?
— Извините. Я лишь один раз опоздала на ваш урок. Больше этого не повторится.
Она слегка водила ладонью, пока я не убрала руки в карманы.
— Хорошо. Этот ответ мне нравится. Какие планы у тебя после занятий? Слышала, ты ходишь на кружок? Рисуешь?
— Уже нет. После того, как мой учитель ушёл из школы, я потеряла интерес. А после уроков я обычно еду домой.
— Просто едешь домой? Должно быть, тебя там ждут.
— Конечно.
«К чему этот дешёвый флирт?! Может, сказать ей прямо, что я встречаюсь кое с кем?! Мы ведь с Анастасией временно в ссоре, я надеюсь».
Я только открыла рот, чтобы сказать: «Извините, но я в отношениях» или что-то вроде того, как дверь в кабинет открылась, и моя учительница резко подскочила. У неё был такой испуганный вид, будто перед ней не директор школы стояла, а сам дьявол.
— Анастасия Кирилловна?! Здравствуйте!
— Здравствуйте. Вы ещё долго планируете задерживать ученицу?
Эта ситуация меня умиляла.
«Боже мой, неужели она за мной пришла? Двух недель хватило, чтобы захотеть увидеть меня?!»
— Н-нет, я задержала из-за опоздания. Анна опоздала на мой урок.
— Классному руководителю сообщили?
— Нет ещё.
— Нужно было сообщить, в первую очередь.
Настя мельком взглянула на меня и медленно прищурила глаза. Она немного сердилась.
— Извините, я сейчас поставлю его в известность.
— Раз я уже здесь, этого делать не нужно. Не забывайте об этом на будущее.
— Конечно, — покраснела учительница.
— Анна, вы можете подниматься с места и идти в мой кабинет.
— Зачем?
«Почему нельзя просто поговорить за дверью?!»
— Поговорим о вашей дисциплине.
Пока мы играем в гляделки, на нас смотрит учитель.
«Она ведь ничего не понимает?»
Я с грохотом встаю с места и прохожу мимо, слегка задевая директрису плечом. Когда я ухожу, Настя ещё долго разговаривает с моей учительницей по немецкому. Я её минут десять ждала в приёмной, даже звонок на урок уже прозвенел.
Женщина показалась в дверях своего кабинета и сразу же присела на диванчик. Принялась наполнять обе кружки чаем.
— Присаживайся на диван. Стоишь, как чужая.
— Я не планирую долго у тебя задержаться, звонок уже был.
— Обижаешься на меня? Это я должна на тебя обижаться. Ты помнишь, как меня одну оставила в очень непростой ситуации?
— Ну ты же её решила? Не сама, надеюсь, а съездила к своему?!.. — не придумала даже, как его назвать. Думаю, она понимает о ком я.
— Анна!
— Что, Анна?! Ты меня зачем позвала? Хочешь кого-нибудь воспитывать? У меня есть для этого родители.
— Куда ты переехала?
Венка на её шее напряглась, лицо стало серьёзным и угловатым.
— К подруге.
— У тебя нет подруг.
— Теперь есть. Какая тебе разница, где я теперь живу? Я жива, здорова, не голодная, на уроки хожу и не спала ни с кем. Всё хорошо. Могу идти на урок?
— Анна, ты должна вернуться в мою квартиру.
— Зачем? Ты ведь примешь любое моё решение. В данный момент, я решила, что нам нужно пожить отдельно. Я же не расстаюсь с тобой, хотя и такие мысли посещали… Слишком много стало твоего мужика в нашей жизни. И разговоров о нём, и твоих визитов к нему стало больше, и звонков телефонных… цветы ещё эти бесконечные.
— Ты несовершеннолетняя и должна жить под присмотром взрослых.
— Да? То есть теперь — я ребёнок?
— Ты и была ребёнком. Почему никогда не отвечаешь на звонки? Если хочешь быть взрослой, не делай так больше. В каком районе живёт твоя подруга?
— Далеко.
— Такого района в городе нет.
— Настя, я пойду на урок. Транспорт оттуда ездит нормально, не надо создавать проблему, где её нет, — делаю несколько шагов к двери и вновь ощущаю дикую боль в руке.
Она схватила меня за локоть. Очень сильно схватила. Притянула к себе и напором прижала в двери. Спиной я чувствовала дверную ручку…
Её грудь на уровне моей шеи, руки непроизвольно тянутся к ней, и я уже ощущаю ладонью свой любимый размер.
— Сейчас… я снова могу оставить тебя в отвратительном положении, — медленно поднимаю строгую юбку по бёдрам и сразу же рву колготки.
— Что ты делаешь? Я на работе! Колготки… Анна, ты сумасшедшая.
Чувствую, где моя Анастасия горячее всего, и она уже подаётся навстречу, но за спиной я слышу стук и женский голос:
«Анастасия Кирилловна, можно я с педсовета уйду? Вы на месте? Анастасия Кирилловна?!»
Дверь слегка дёргается, и только из-за того, что мы оперлись об неё, никто не смог её открыть.
Самое опасное в том, что я ни на секунду не смогла остановиться, а моя «бедная Настя» держала во рту собственный кулак. А второй рукой — держала дверь.
Даже страшно представить, что могло произойти, если бы эта дверь открылась, и мы были бы пойманы в столь неловкий момент.
Я провела в кабинете директора весь урок.
Настя, в итоге, сняла колготки вообще и прятала свои ножки под столом. Показывая мне свои комплексы.
«Вообще не понимаю, откуда они у неё по этому поводу?»
— Как я теперь по школе без колготок буду ходить? До шести вечера! Сходи в магазин и купи мне другие.
— Сама виновата. Я могла бы просто уйти на уроки.
— Вот и шла бы. Анна, иди в магазин, я не могу так работать.
— А что не так? Красивые ноги. Стройные, длинные, изящные.
Она смутилась:
— Хватит уже, мне не двадцать лет.
— Ладно, молчу. Теперь могу идти?
— Иди.
Когда я уходила, обратила внимание на Настин стол. Раньше у неё была семейная фотография с мужем и дочкой. Теперь у неё только фотография её дочери, сделанная на Новый год.
«Видимо, было весело в этот праздник».
Я пошла на остальные уроки, и весь день мои мысли подогревал случай в Настином кабинете.
«Чуть не попались. Жесть просто».