Оказавшись в своей комнате, она подняла голову и бросила взгляд на темнеющее небо. Осевая труба светилась неярким лунным светом, пробивающимся сквозь первые вечерние дождевые облака.
Сиринкс закрыла свои мысли от других эденистов, от космоястребов, летающих снаружи, и даже от хабитата. Оставался лишь «Энон» — возлюбленный, который только и способен понять ее, поскольку они единое целое.
Из путаницы сомнений и печали стало постепенно вырастать смутное желание, чтобы адамисты в конечном итоге оказались правы и чтобы на самом деле существовали такие вещи, как Бог, загробная жизнь и душа. Тогда Тетис не был бы потерян. Во всяком случае, не навсегда.
Но эта была лишь слабая тень надежды.
Мысли «Энона» коснулись ее сознания, утешая и сочувствуя.
— Бог, если ты и в самом деле где-то есть, и если вправду где-нибудь существует нетронутая душа моего брата, прошу тебя, позаботься о нем. Ему будет так одиноко.
7
Ненасытный Джулифф питался более чем от тысячи становящихся полноводными в период дождей притоков, морщинистой сети рек и речушек, раскинувшихся на площади в полтора миллиона квадратных километров. И все они несли свои воды в главное русло в течение двухсот девяноста пяти дней лалондского года, наряду с невообразимыми количествами ила, гниющей растительности и обломков деревьев. Ярость и сила могучего потока были таковы, что на протяжении последних пятисот километров вода приобретала цвет и консистенцию кофе с молоком. К тому времени, когда река наконец докатывалась до океанского побережья, ширина ее достигала семнадцати километров, а само количество воды, приносимой двухтысячекилометровым руслом, было просто невероятным. Устье выглядело так, будто одно море вливается в другое.
На последнем стокилометровом отрезке берега с северной стороны попросту не существовало, а прямо от реки в глубь континента на сто пятьдесят километров тянулись болота, названные Халтейнскими болотами в честь одного из членов первой и самой отчаянной экологической экспедиции, который отважился углубиться в них на несколько жалких километров; они представляли собой негостеприимную местность, сплошь заросшую тростником и водорослями и кишащую острозубыми аналогами земных рептилий различных размеров. Ни один исследователь-человек ни разу не пытался пройти их насквозь. При проведении экологической оценки планеты все заинтересованные стороны вполне удовольствовались кратким отчетом Халтейна и сделанными со спутников снимками. Когда ветер дул с севера, он приносил с собой сильный запах гниения, через реку достигавший Даррингема. Для жителей города Халтейнские болота, очевидно, стали чем-то вроде мифа, вместилищем несчастий и дьявольских созданий.
Зато южный берег Джулиффа был довольно высоким, на двенадцать метров возносясь над кипящими бурыми водами. Поэтому раскинувшийся вдоль реки Даррингем находился в сравнительной безопасности от весенних половодий Джулиффа. Зажатый между космопортом и рекой город являлся ключом к колонизации всего речного бассейна.
Для Компании Освоения Лалонда Джулифф стал крупнейшим естественным и самым доступным путем во внутренние районы Амариска. Поскольку притоки огромной реки проходили буквально по каждой долине в центральных областях материка, не было необходимости прилагать непомерные усилия по прокладке в джунглях дорогостоящих дорог. Изобилие древесины обеспечивало сырье для строительства речных судов, простейших и наиболее дешевых из доступных транспортных средств. И судостроение очень скоро стало главнейшей отраслью производства в столице, причем от успешной работы верфей полностью зависело благосостояние почти четверти населения города.
Капитаны, работающие на КОЛ по контракту, доставляли группы вновь прибывающих колонистов в верховья реки, а обратно привозили для продажи в городе излишки продуктов, произведенных на наладивших хозяйство фермах. Каждый день в город приходило и уходило вверх по реке несколько сотен суденышек. Порт с его причалами, складами, рыбными рынками и верфями рос до тех пор, пока не захватил все городские берега. Он же стал самым логичным местом для размещения лагерей переселенцев.
* * *У Джей Хилтон просто дух захватило, когда она увидела лагерь для переселенцев. Ведь он так разительно отличался от всего, что ей до сих пор приходилось видеть! Простую двускатную крышу из эзистаковых панелей длиной в восемьдесят метров поддерживал каркас из металлических балок. Стены отсутствовали, поскольку, по словам чиновника КОЛ, в замкнутом помещении было бы слишком жарко. Бетонный пол под навесом был заставлен бесконечными рядами жестких деревянных топчанов. Первую ночь Джей провела в спальном мешке в центральной части пространства под навесом, вместе с остальными детьми из Группы Семь. Ей казалось, что прошла целая вечность, а заснуть все не удавалось, поскольку люди вокруг о чем-то разговаривали, а от протекающей вдоль набережной реки доносились какие-то звуки. И еще ей казалось, что она никогда не привыкнет к влажности: с тех пор как она покинула космоплан, ее одежда еще ни разу не была сухой.