– Ещё какие предложения? – спросила я негромко и задумчиво.
Но Зэкери уже тащил мне огромный том с газетной бумагой – полную трилогию «Властелина колец», против которой я высказывалась несколько месяцев. Одноименный фильм показали во всех кинотеатрах, молодежь ринулась к прилавкам за DVD и печатными оригиналами – а мне просто претило это стадное чувство. Обиднее всего было то, что я с раннего детства любила милую сказку о хоббите Бильбо Бэггинсе – и вдруг «Туда и обратно» оказалась всего лишь первой историей из целого цикла. Мне казалось, только я вправе читать и перечитывать это произведение, но из него вдруг раздули такую неимоверную сенсацию, что даже неприятно. Как будто мою собственную душу вынесли на толпу – только под другим авторством. «Я первая нашла хоббитов, – хочется мне сказать иной раз, – вы про них ничего не знали, а я даже мелодию придумала к песне гномов». И вообще ко всем продолжениям я отношусь как-то осторожно и подозрительно, если они появляются гораздо позже, чем начало.
– Ну ладно, – буркнула я и сунула увесистую книжищу в картонный пакет.
«Смитс» был одним из тех магазинов, где книжные залы совмещены с музыкальными. Однако, нам диски слушать было не на чем, поэтому я даже не собиралась их смотреть. Но Энджи все время украдкой поглядывала в сторону отдела, откуда лилась приятная мелодия и, наконец, шепотом предложила мне туда зайти.
– Зачем?
– Узнать, вышел ли уже альбом Джордана Шелли… – сказала она тихо. – Только не говори Заку…
– Почему? – удивилась я. – Мы же всегда делились музыкой.
– А вдруг он начнет дразнить? Вот, мол, Анна увлекалась роком, Скутером – а тут интересуется сладкоголосым гитаристом, да еще красивым… Мне будет неприятно.
– Ну хорошо. Как хочешь.
Я дисков никогда в руках не держала, и они казались мне совсем несбыточной роскошью, поэтому, когда мы приблизились к стендам, стало как-то не по себе. Я ничего не поняла в их расположении и только рассеянно скользила взглядом по чересчур ярким вкладышам, не различая ни одного названия. Анна нашла каталог – огромную папку с отпечатанными списками. Дома в таких папках мы храним копии критических и учебных статей. Диска Шелли в перечне не было указано, зато я увидела довольно странное имя – Шакира. Я даже решила, будто это новая русская певица – слишком явная игра слов, но Анна сказала, что она из Колумбии. Какая-то чепуха получается!
И мы, избежав устрашающих Анну объяснений со Стюартами, отправились в универмаг смотреть лампы. Несколько залов подряд занимали предметы обихода, точнее, громоздились друг на друге. По стенам были развешаны, как оружие, различная кухонная утварь, бытовые инструменты; на прилавках вдоль стен и на сдвинутых столах посередине располагалась посуда: стеклянная с цветовым или цветочным покрытиями, хрустальная – почти невидимая, металлическая – зеркальная и блестящая, фарфоровая – сплошь белоснежная; деревянные корзинки (в одной из них неизвестно почему сидел плюшевый пушистый зайчик); масса баночек для специй (формы их были неисчислимы, а дизайн живописен и неистощим); множество тряпичных и соломенных фигурок – то прихватки, то подставки – все с неизменной физиономией домового или подобного ему оберега; столовые наборы – вечная аристократическая гордость, вилки с поистине женскими изгибами, ножи с устрашающими лезвиями; сверхсовершенные чайники и кастрюли (кто только сосчитает производящие их фирмы!); полные полки тарелок, целые стеллажи бокалов, сервизы в нарядных ящиках – только такие и преподносят на свадьбу. Среди товаров оставался узкий проход, и покупателям приходилось кругами и зигзагами двигаться вдоль столов. На мгновение нас совсем отрезали от выхода, и мы, заставленные сплошной посудой, чуть не ослепли от блеска и ассортимента. Все было такое чистое, новое, предназначенное для счастливой, красивой жизни – я мысленно присваивала себе все, что видела и заполняла свою идеальную кухню. Но даже грузовой машины не хватило бы мне для транспортировки! Странная боль – сладкая, мучительная… Изматывает всю внутренность, и – пустота без ощущений… Это, конечно, лишь подростковый перепад настроения, но я чувствую, как мечта меня сгрызает, лишает действительной жизни – а шансов ей мало, даже не на то, чтобы осуществиться, а на то, чтобы в полной мере сбыться, в любой мелочи и сохранить свой духовный замысел, не только материальный. Не надо голимых богатств ради богатств – я смирюсь, я часто с этим смирялась… Хоть бы один-единственный ящик с сервизом, – обычный свадебный сюрприз, – чтобы вечером, после праздника, раскрыть его и сказать мужу: «Смотри, какую красивую посуду нам подарили!», лишь отношений человеческих, лишь стимул для жизни в отдельном гнезде… Насмотрелась я опять и расстроилась. Все эти кухни, спальни – атрибуты дома, дом – ассоциация с семьей, а семья – воплощенная любовь! Так это было просто, логично, ожидаемо, а теперь все срывается – я срываюсь… Надоело мне. Я перестала верить, что мечта сбудется в полной мере и принесет ожидаемое счастье. А когда не знаешь, за что борешься – есть ли смысл? Нет его!!!