- И да, и нет. Соловей может дивно спеть, даже находясь в одиночестве, услаждаясь звуками собственного пения. В этих звуках может не быть какого-то особого смысла, но поэты, завороженные и растроганные соловьиным пением, восторгаются им, даже сами не ведая почему. Этот пернатый мастер-вдохновитель владеет искусством воодушевлять других на великие творческие свершения, передавая им чувства, впечатления и красоту, которые они, переняв, могут воплотить каждый в своём, будь то картина, поэзия или танец. И соловей может совершенно не осознавать смысла своих действий, но они не бессмысленны, - деликатно предположил инспектор, желая скорее перейти к служебным обязанностям. - Так что, где мы начнём поиски? Есть какие-нибудь мысли?
- Мысли-то, конечно, есть, да не все из них нужные. Но, в любом случае, я знаю, куда мы сейчас пойдём, - и, взяв сыщика за руку, дискретный человек повёл его вперёд по лабиринту сознания, где не работали привычные законы логики, биологии, геометрии и физики. Они плыли на бумажном кораблике по бескрайнему морю, напоминавшему маленький пруд с кувшинками и стаями диких лодок; пробирались сквозь дебри обильно плодоносящих фонарных столбов, обвитых плющом светящихся гирлянд; летели на воздушном кубе над трельяжем, где молодой художник-кубореалист писал портрет натурщицы с квадратной грудью и растущими из-за ушей ногами: картина называлась «Красота не ведает предела».
Дискретный человек напевал, то и дело меняя тональность:
Из каменного дерева
Течёт стекло гранитное:
Его жуки алмазные
Грызут и пьют, как свет...
На каменном, на дереве,
Цветут плоды воздушные,
Тяжёлые и лёгкие,
Как мягкая вода...
Корнями это дерево
Уходит в высь небесную,
В воздушной почве ветреной
Над времени рекой...
- Ты знаешь, у меня такое чувство, что всё это всего лишь мне снится, - признался инспектор и, затянувшись очередной раз, выпустил облачко зыбкого дыма, образовавшее густую облачность на протяжённости всего небесного свода.
- Держи карман шире. На самом деле это не твой, а его сон, - рассмеялся дискретный человек, указывая в сторону, где под тенью произраставшего из собственной макушки дерева располагался и дремал человек-кресло, пустивший далеко раскинувшиеся корни, в то время как из дупла его ушной раковины ежесекундно рождались новые идеи и образы. - А ты здесь так, проездом.
- А что произойдёт, если его разбудить? - с интересом спросил следователь.
- Точно не знаю, но точно знаю, что делать этого не стоит, - заверил проводник. - Да ты ведь и сам должен видеть - он устал и отдыхает. Сейчас его посетило вдохновение, и он фонтанирует грёзами. Вернее, это даже не сам он, а его представление о себе в этот самый момент. Отчасти, конечно, это он. Отчасти, конечно, он растворился во всём, что нас окружает. Включая и нас самих. Но изначально он трансцендентен всему этому. Так или иначе, но нарушать его покой сейчас было бы преступлением, и ты, как представитель полиции на страже законов мироздания, должен знать это лучше меня.
- Интересно, а что же, в таком случае, снится тем, кто снится ему во сне? Ладно, как бы то ни было, сейчас для меня важно другое: дорогой ты мой психопомп, как ты думаешь, это он убил Время? - в очередной раз напомнив себе и собеседнику об основной цели своего расследования, задал вопрос детектив.
- Нет, что ты, он никого не убивал, просто решил задремать и хотя бы на время оставить в стороне всё то, что делает его тревожным и несчастным. Но скоро он очнётся, обновлённый и сильный, и сможет преодолеть все трудности, которые встанут у него на пути, а на что-то просто плюнет. Сон иногда помогает найти ответы на вопросы, упорядочить и запомнить то, что казалось хаотично разбросанным и сложным, и потом всё то, что казалось неразрешимым и тяготившим, становится далёким и несерьёзным. А когда он не помогает решить проблему - он может облегчить страдание и даже даровать исцеление духу и телу, - переливаясь мерцающими зыбкими текучими формами, поведал дискретный человек.
- Допустим. Но кто в таком случае убил Время? - потерев подбородок, нахмурил брови инспектор. - Уж не ты ли?
- Уж точно не я, - заверил его подозреваемый.
- И кто тогда? - начав терять остатки терпения, выпалил сыщик.
- Да вот кто! - кивнув в сторону читателя, рассмеялся дискретный человек.
- И всё это время ты знал, но скрывал от меня?! - наконец не выдержав, рявкнул инспектор.
- Именно так. Но я всего лишь считал, что наказание было бы сурово и неуместно, ведь это было убийство в целях самообороны... - дискретный человек собирался сказать детективу что-то ещё, но не успел, поскольку спящий человек уже проснулся, а читатель успел ускользнуть от ответственности, дочитав историю до конца.