Я думаю, что выражу мнение всех наших молодых языковедов, сказав, что в благодарность за Ваше внимание мы отдадим все наши силы и способности делу развития советской науки о языке.
Что касается меня лично, то я обещаю Вам осенью этого года дописать и защитить свою кандидатскую диссертацию.
Позвольте еще раз поблагодарить Вас, дорогой Иосиф Виссарионович, за Вашу заботу о науке и пожелать Вам бодрости, здоровья и долгих, долгих лет жизни.
5.VII.50 г.
Е. Крашенинникова.
Г.Д. Санжеев
Как и все языковеды нашей родины, я с большим волнением и восторгом продолжаю изучать Вашу работу «Относительно марксизма в языкознании». Особенно рад тому, что Вы одобрили наше стремление изучать семьи родственных языков. К сожалению, среди некоторых языковедов и после появления Вашей работы продолжают иметь место такого рода шатания, которые смогут снова затормозить плодотворность наших усилий в области сравнительного языкознания, ибо ревнители аракчеевского режима, созданного в языкознании, постараются, возможно, проявить себя и тут.
В связи с этим я хотел бы обратиться к Вам с просьбой, разъяснить следующие вопросы, хотя, конечно, мне совестно утруждать Вас нашими мелочами.
1. Правильно ли я думаю, что Ваше положение о невозможности развития диалектов и жаргонов в самостоятельные языки, безусловно, относятся только к «классовым» диалектам и жаргонам.
2. Правильно ли я думаю, что в условиях, когда «племена и народности дробились и расходились», соответственно могут дробиться и расходиться языки и диалекты, а из последних иногда могут получиться самостоятельные языки, как это, по-видимому, случилось с многочисленными диалектами некогда одного монгольского языка, которые около XVII – XVIII вв. дали начало образованию современных монгольских языков (бурятского, халхаского, или собственно монгольского, и ойратского или калмыцкого)?
3. Иными словами, правильно ли я думаю, что согласно положения Вашей статьи не следует территориальные диалекты смешивать с «классовыми» и что закономерность развития этих различных диалектов тоже различна?
Проф. Г. Санжеев.
Москва, 29 июля 1950 г.
Д.И. Белкин
Высокоуважаемый Иосиф Виссарионович!
Некоторые односторонне понимают Вашу мысль о том, что мышление без языка невозможно.
Прошу дать разъяснение: очевидно, Ваша мысль в такой же мере относится к нормальному языку — языку слов, как и к языку жестов, на котором говорят немые (а в отдельных случаях и люди с нормальной речью) — и не только к «внешней», но и к внутренней речи, в которой обычный язык продолжает функционировать в сокращенном виде, с усилением за его счет роли образов (представлений — снимков с явлений действительности)?
Д. Белкин.
6 июля 1950 г.
P.S. Я педагог, преподаватель русского языка. Окончил в 1927 г. литературно-языковое отделение Харьковского института народного образования (бывший университет, теперь восстановлен как университет).
Адрес мой: Москва, 109, поселок «Стальмост»…
Белкину Д.И.
С.Ш. Фурер
Тов. Сталину И.В.
Лично.
В газете «Правда» от 4.VII.50 г. за № 185 (11657) в статье «К некоторым вопросам языкознания (ответ т. Е. Крашенинниковой)» Вы в пункте в) пишете:
«Отрывая мышление от языка и „освободив“ его от языковой „природной материи“, Н.Я. Марр попадает в болото идеализма.
Говорят, что мысли возникают в голове человека до того, как они будут высказаны в речи, возникают без языковой оболочки, так сказать, в оголенном виде. Но это совершенно неверно. Какие бы мысли ни возникали в голове человека и когда бы они ни возникали, они могут возникнуть и существовать лишь на базе языкового материала, на базе языковых терминов и фраз. Оголенных мыслей, свободных от языкового материала, свободных от языковой „природной материи“ — не существует. „Язык есть непосредственная действительность мысли“ (Маркс). Реальность мысли проявляется в языке. Только идеалисты могут говорить о мышлении, не связанном с „природной материей“ языка, о мышлении без языка.
Короче: переоценка семантики и злоупотребление последней привели Н.Я. Марра к идеализму.
Следовательно, если уберечь семантику (семасиологию) от преувеличений и злоупотреблений, вроде тех, которые допускают Н.Я. Марр и некоторые его „ученики“, то она может принести языкознанию большую пользу».