Она задает вопросы, предлагает решать сложные кейсы, Саня тушуется, в какой-то момент ей хочется отойти в сторону, не быть захваченной восторженными эмоциями, их слишком много, думает Саня, это пугает.
Саня возвращается домой и падает на кровать.
Что со мной не так? — спрашивает она меня.
Она уверена, что провалила собеседование, но через неделю Арина Николаевна добавляет Саню в чат школы. Потом приходит письмо с оффером: тридцать два часа в неделю и классное руководство.
Ну уж нет, смеется Саня. Пишет Арине Николаевне, что не готова взять такую нагрузку.
И хорошо, говорю я, не надо будет снова переезжать.
Мы ходим к реке посидеть на траве. Река называется Лужа. Лужа неглубокая, песчаное дно, водоросли, течение. Взрослые и дети стоят по колено в воде, брызгаются, кричат. Воздух наполнен разноцветными каплями воды, смехом.
Саня смотрит по сторонам, ест вишни. Косточки падают на землю, как капли дождя.
У Олеши есть метафора: когда ешь вишни, кажется, что идет дождь.
Саня ест вишни, чтобы вызвать грозу.
К реке подъезжают мальчики. Они бросают велосипеды и бегут купаться. Среди них Беляков. Он здоровается и улыбается.
Как твои дела? — спрашивает Саня.
Нормально, гуляю вот.
Саня кивает.
Отец перевел меня в интернат, говорит Беляков, так что со следующего года буду учиться в Медыни.
Ох, говорит Саня, мне жаль.
Да не, все нормально, год отучусь и пойду работать.
Он говорит об этом ровно, без сожаления, кажется, Беляков умеет принимать события лучше, чем Саня.
Саня смотрит на реку: Беляков разбегается и ныряет. Воды по колено, но ему достаточно, он выныривает и смеется.
Я видел вот таку-у-ую водорослю, кричит он, и вот такусенькую рыбку, запутавшуюся в ней.
Ада Викторовна говорила, что в интернат попадают те, кого выгоняют из школ, кто стоит на учете в полиции, ну такие, морщилась она, которым ничего не светит.
Саня таращится на Белякова, на людей, плескающихся в речке, чувствует это влипание в водоросли, удары о мелкое дно.
Мы сидим на траве у реки, едим вишни, щелкаем косточки в траву. Неожиданно на руки падают большие капли, сначала одна, потом еще и еще.
Саня поднимает голову: неужели дождь? Небо раскалывается черно-синей полосой, и через несколько секунд громыхает. Капли сыплются уже не по одной, а целой стаей, толпой.
Неужели дождь, повторяет Саня.
Идет долгожданный дождь.
Святичи
Саня вынимает из рюкзака учебники и кладет в него футболку, шорты, зарядку.
Максимум на три дня, говорит она мне.
До конца не останешься? — спрашиваю я.
Скорее всего, мне будет неловко среди незнакомых людей и я захочу сбежать.
Разве вы не знакомы?
Знакомы по «Зуму», но это другое.
Все образовательные сессии проходят онлайн. Это год пандемии. Год приличного верха и неприличного низа, включенных камер и выключенных микрофонов, размытых фонов и черных квадратов. Летнее обучение — первая очная встреча. На нее едут учителя из нескольких регионов.
У автостанции стоит заказной автобус. Огромный красавец-инопланетянин среди родных уродливых пазиков.
Саня садится к окну. Автобус постепенно наполняется голосами, зачитывают список группы, ждут опаздывающих. В общий чат летят сообщения из Многоярославца, Твери, Малой Вишеры. Участники из Сибири и северных регионов собираются в Москве, у метро «Аннино» колонна автобусов.
Святичи — это такое место, говорит Юра, что-то в нем есть, каждый оставляет там часть себя, чтобы другой нашел. Кто-то находит схожие кейсы, кто-то — друзей, кто-то — наставников, кто-то открывает блочно-модульное планирование, кто-то — спасительное распиздяйство, оказывается, так тоже можно работать.
После каждой сессии участники программы заполняют лист обратной связи. Нет рефлексии — нет урока, говорят организаторы. Вы можете сократить подачу нового материала, опрос, задания, но рефлексию сокращать нельзя.
Рефлексия — как женщина, думает Саня. Урсула Ле Гуин в работе «Исчезающие бабушки» спрашивает, почему в культурном каноне так мало женщин. И сама отвечает: их сокращают мужчины.
Рефлексию сокращать нельзя, Саня запомнила.
Автобус выезжает из города и летит по асфальтовой дуге. Небо спокойное, как лицо Нинель Иосифовны, когда она входит в класс. Свет в воздухе такой прозрачный, что Сане кажется, будто это вода.
Саня выпивает стакан теплой воды — так начинается утро, с ритуалов.