— Прощу прощения! — она просеменила к столу и с шуршанием мантии, сумки и пергаментов заняла место рядом с Макгонагалл. Как только наступила тишина, Минерва прокашлялась и заявила:
— Эти проекты необходимы школе для рейтинга. Мы можем войти в топ мировых школ волшебников.
— Серьезно? Из-за никому не нужных проектов? Не из-за Поттера и победы над Темным Лордом? — Снейп вскинул черную бровь.
— Я разделяю твое мнение, Северус. Но увы, таковы правила…
Снейп развел руками и закатил глаза. Грейнджер переспросила, и Минерва любезно начала сначала. Под ее монотонную речь Снейп с едва слышимым шелестом просмотрел корреспонденцию: поздравление со статьей, приглашения на конференции, новостная сенсация о появлении какого-то не то гения, не то шарлатана — Фреста-Кутини — и прочая ерунда. Снейпа заинтересовало последнее письмо. Оно не имело адресанта, а Северус сюрпризов не любил. Он просканировал его магией, сломал красный сургуч, извлек дешевенький пергамент и пробежался по строчкам. Затем еще раз перечитал начало. И еще. Его брови взметнулись вверх. Он неосознанно испепелял взглядом аморальные строчки, потом поймал озабоченный взгляд Грейнджер. Поймал, но не удержал. Она уже хлопала чистыми, янтарными глазами, внимая Минерве, и на щеках ее проступил легкий румянец.
Письмо виновато сложилось, и Снейп резко его стряхнул. Оно содержало невообразимый бред. Вернее, не столько не вообразимый, сколько несуразный, алогичный, не поддающийся осмыслению. Он и Грейнджер? В подземельях? И она раздевается? Он рявкает, чтобы остановить ее? На ней кружевное белье?! И это только первый абзац!
Снейп с сомнением взглянул на девушку.
— А что если разработать проект по практике, где каждый студент попробует себя в какой-то компании и по прохождению стажировки получит рекомендательное письмо, приравнивающееся к опыту работы? Может быть, незначительному, но уже опыту, необходимому при трудоустройстве! — Грейнджер продолжала тараторить и нервно мяла кончик пера. Ее волосы, до некоторой степени приличные и упорядоченные в мелкие кудри, торчали так же непослушно, как и в школьные годы. Мантия скрывала тело, и Снейп невольно мазнул взглядом по холмикам груди. Очевидно, какое-то белье она все-таки носила. Но кружево на таком синем чулке, как Грейнджер? Просто немыслимо!
Снейп вернулся к чтению, продолжил вчитываться в абзацы с бесстрастным выражением лица. Бред сумасшедшего, да и только. Оказывается, он, то есть карикатурный профессор Снейп, приобрел «свою гриффиндорскую прелесть» на аукционе содержанок, и она явилась исполнять обязательства. Ее губы дрожали, по щекам и шее шли красные пятна стыда, а в глазах — упрямая решительность (как по-гриффиндорски!). Очевидно, неопытна и по традиции липкая на неприятности. Снейп усмехнулся, и уже в следующих строчках точно так же сделал и рукописный он. Не без скепсиса Северус пробежал глазами страницу.
Итак, он сидел перед камином, пил виски. Раздражение от непослушания Грейнджер сверкало в его глазах. Поправка: «в его обсидиановых» глазах. Снейп хотел уже докопаться до бедных неповинных камней, которые бывают и бурыми, и бесцветными, но в следующем предложении взгляд выцепил возмутительный образ, и чтение пошло по накатанной.
Героиня опуса устроилась на полу, между ног героя, и «утонченными пальчиками гладила колени, бедра, царапала ноготками и неторопливо подступала к паху.
— Грейнджер, я дважды не повторяю. Убирайтесь к себе.
Она, положив ладошки на выступающий бугор, остановилась, захлопала пушистыми ресницами, глядя по-женски исподлобья. От легкого давления и приятного вида в Снейпе начало зарождаться желание. Он сделал медленный вдох».
Северус покосился на Грейнджер. Она что-то активно объясняла и далеко не элегантно размахивала руками. «Ничего они не утонченные, — подумал он, — ну если только отчасти — красивы в силу молодости». Снейп сконцентрировался на движущихся розоватых губах, но, разобрав очередной притянутый за уши аргумент, моментально вернулся к чтению.
«Их зрительный контакт становился более осязаемым. Каменело и его естество. Грейнджер не уходила. Он вновь предупреждал. Понимание, что она пришла совершенно осознанно, растопило все ледяное, что составляло его амплуа. Кровь превратилась в расплавленную лаву…
Завороженный, Снейп приоткрыл губы. Он выглядел отчужденным и будто думал, что же с ней делать. Она громко сглотнула, сжала сквозь брюки член и мизинчиком обвела головку.