— Грейнджер, вы начинаете меня бесить.
Она беспокойно улыбнулась, но тотчас взяла себя в руки. Ее положение оставляло желать лучшего. Без аргументов ей не удастся улизнуть от Снейпа. Он взял ее след и теперь насмешки, издевательства с его стороны возобновятся. Она уже чуяла их зарождение, чуяла, что дальше будет только хуже. С другой стороны, он начинал говорить о чувствах, а это значило, что их дружественные отношения нет-нет да и устаканивались. Это обнадеживало. Обнадеживало и то, что социопатия далеко не асексуальна.
— Сильно? — ей не оставалось ничего, как состроить ему глазки. Это не возымело должного эффекта.
— Очень. Хочу вас придушить.
— Что ж, в таком случае мне не стоит с вами ночевать.
— Нет, мисс Грейнджер, ночевать здесь вы не останетесь, — он сказал это преподавательским тоном, точно Гермиона находилась на уроке и не смела ослушаться.
— Но, сэр!
— Здесь холодно. Мое предложение все еще в силе.
— Да бросьте. Камин починят завтра. Мастер обещал, что в этот раз точно все сделает.
Снейп подарил красноречивый взгляд.
— Да нет, я не пойду… У вас нет работы для меня, а стеснять вас… не…
— Грейнджер, за окном зима.
— Нет, сэр. Это не корректно….
— Не глупите, — уже раздражаясь, Снейп сверкнул холодными глазами.
— Нет…— Грейнджер скрестила руки на груди и выше задрала нос.
Они стремились уничтожить друг друга взглядами. Ей сделалось неловко, она вновь занялась беспорядком на столе.
— Ну хорошо. Я устрою вам чудо…
— Нет-нет, в «чудо»! Чудо мне устраивать пока не…. Не нужно…
Снейп медленно усмехнулся и приподнял удивленно брови. Она вспыхнула.
— Грейнджер, — бархатный голос звучал низко, сурово, — я, что, вам нравлюсь?
— Нет!
Она покраснела до мочек ушей. Снейп не отводил от нее взора. Ей нельзя к нему в подмастерья. Уединение с ним не приведет к добру.
— Собирайтесь. Сегодня вы ночуете у меня.
Было непривычно принимать у него ванную, а потом разгуливать в пижаме с мишками. Она не вписывалась в аристократический стиль дома. К тому же всюду преследовал страх что-то задеть, уронить, разбить, особенно коллекцию ваз, которые стояли вдоль стен коридоров. На кухне хозяйничать не приходилось. Снейп сам заварил чай. Гермиона наслаждалась его заботой. Она понимала, как сложно профессору ее проявлять. Все происходило в глубоком молчании. Снейп только указал, где ванная, кухня и что спать она будет в спальне. А еще он щедро топил. Гермиона и не подозревала, как сильно она соскучилась по теплу, по тому удовольствию, когда можно ходить босиком по полу и не волочить за собой шлейф одеяла.
Ближе к полуночи она взялась отвоевывать у него гостиную. Ей не хотелось стеснять его. Она уселась в кресло, на коленках записывала открытие. Снейп читал книгу на диване. Он слишком погрузился в чтение и как-то пропустил момент, когда Грейнджер приблизилась к огню, чтобы подбросить полено. Она присела у камина и притихла. Слишком поздно Снейп понял, что так и не сжег истории.
«Повязка мешала. Как бы ни напрягала слух Гермиона, она не могла определить местонахождение Северуса, но чувство, что он рассматривал ее, не покидало. Ожидание было томительным. Она провинилась. Обычно Снейп наказывал ее за это сладкой поркой. Такой, от которой саднило кожу и возбуждающе стягивало в животе. Устроившись на подушках, Гермиона обхватила свои ягодицы и развела, подставляясь ненасытному взгляду. Горячая капля смазки мучительно сладко скатилась к клитору. Кожа все еще полыхала жаром. Хотелось больше прикосновений. Нетерпение заводило. Она уже слышала, как звякнула бляшка ремня. Она уже чувствовала приближающиеся шаги. Повернула голову в сторону звука. Неожиданно ощутила дыхание на своих губах и покрылась мурашками. Северус уже склонялся над ней.
Она открыла губы, выпуская судорожное дыхание. Снейп сосредоточил внимание на ее смелом язычке. Он вытянулся и неуверенно потянулся к его губам. Снейп взял его в рот и медленно, оттягивая губами, отстранился. Гермионе этого было мало. Она отчаянно застонала и уткнулась лбом в подушку, перехватила поудобнее ягодицы и вновь развела их, чтобы Снейп прекратил медлить.
Капля сверкала на ее клиторе, как пирсинг. Снейп подцепил ее и повел наверх, сосредоточенно глядя, как прогибается изящная спина от этого неторопливого жеста.
— Нет, Гермиона, ты не заслужила порку сегодня, — он вошел двумя пальцами, растягивая и позволяя привыкнуть, а потом медленно вытянул их и смазку растер по ягодице.
— Но, профессор! — Гермиона захныкала и завиляла бедрами, услышала его ухмылку. Слово «хозяин» не так заводило их. Снейп положил под нее подушку и накрыл сверху собой, вжимая в матрас. Под его весом Гермиона улеглась. Его естество прижалось к ягодицам. Она застыла, как-то опешила. Повязка спала на шею. Снейп вдыхал запах ее волос.