Кухня ютилась в другой половине дома и отделялась аркой. Все в ней было бежевого цвета: стены, занавески, шкафы, посуда. При взгляде на это однообразие во рту появлялся привкус овсянки или залежавшейся халвы. Единственное, что спасало интерьер — сиреневые свечи, которые в большом количестве разгоняли тусклый, болезненный вид комнат. Основное освещение Грейнджер предпочитала не зажигать.
Закипел чайник. Кофе удался — пенка гордо и неустойчиво возвышалась над краем кружки. Гермиона отхлебывала напиток, уныло поглядывая на запустелый задний двор. В гостиной хотя бы висели красные шторы, а здесь — блеклый тюль, напоминающий об осенней хандре.
Внезапно что-то загудело в камине. Пламя выросло и тотчас погасло. Истлевшие дрова зашипели, пустили грязный вонючий дымок.
— Чудесно! — Гермиона вжала голову в плечи и продолжила разобиженно впихивать в себя очередную дозу кофеина. В ответ камин кашлянул, извергнув облако сажи.и Оно взметнулось и причудливыми узорами осело на старый ковер, кресла, книги и ее работу. Грейнджер издала нечленораздельное, но полное злобы бормотание. Не впервой камин устраивал подлянку. Гермиона подозревала, что он затаил обиду. Причём безосновательную! Она вызывала мастера, тратила время, ругалась с хозяином дома, а в итоге заплатила втридорога за ремонт. Починить починили, но предсказали скорую поломку — одно из наибыстрейших пророчеств в ее жизни! Требовалась полная перекладка дымохода и обновления чар для каминной сети. Хозяин потребность дома игнорировал. Гермионе приходилось копить, чтобы успеть до заморозков.
С новой чашечкой кофе Грейнджер вернулась к письменному столу, добавила в список пункт про мастера, притянула манящими чарами испачканную работу. Сложив губы трубочкой, хорошенько дунула на пергамент — колдовать не хотелось. Воздушная чистка сбила основной налет пепла, но оставила титульник с серым напылением.
Тема «Влияние темномагических сект на развитие социопатических наклонностей» — самобытная. Гермиона сразу заявила, что некомпетентна как в колдосоциологии, так и в психиатрии, но Драко, развалившись в кресле и блаженно прикрыв глаза, заверял, что ничего гениального в Министерстве и не ожидают и что в общем-то плевать на достоверность. Даже официальной статистике верить нельзя, а что уж говорить о них — новичках в этом деле.
Честно, Грейнджер не знала, что писать. Сам Драко состоял когда-то в темномагической секте, если так, конечно, можно выразиться. Однако социопатия в нем не проявилась. Он был придурком, нахалом, надменной выскочкой — так с детства! Секты не при чем. Со вступлением в ряды Пожирателей поведение Малфоя не только не утонуло в девиациях, но и, наоборот, улучшилось. Во всяком случае, он многое переосмыслил. Можно утверждать, война изменила волшебников, но чтобы взрастила социальную болезнь, которая бы помутила разум, мораль и ценности, — спорно. Бытовой цинизм, ожесточенность, посттравматический синдром со всеми вытекающими — пожалуйста. Но социопатия — слишком громко сказано! Социопатом нужно либо родиться, либо долго воспитываться.
Внезапно в голове Грейнджер щелкнуло, что раскрыть тему следует иначе. Она введет новую переменную — идентичность! Тот, кто желал влиться в ряды «сектантов», изначально имел социопатические наклонности и причислял себя к таковым. Драко стал Пожирателем вынужденно. Таких, как он, можно назвать «невовлеченными», а значит, наименее подверженными разрушительному влиянию темномагических группировок. Социопатические наклонности могли развиться только у тех, кто был по-настоящему предан «секте».
Разобравшись с введением, Грейнджер перешла к работе с понятиями. Она раскрыла монографию прогремевшего на весь научный мир Фрейста-Кутини, макнула перо в чернила и начала конспект. Систематизация информации всегда давалась ей легко. Мешал только треклятый образ Снейпа, который постоянно присутствовал где-то на задворках сознания и будто бы усмехался.
— Это не про него, — чуть погодя услышала она свой недовольный голос и пришла к выводу, что звучит неубедительно. Ткнув пальцем в нужный абзац, пытаясь доказать самой себе, прочитала: