Как раз в это время самолет приземлился. И тут оказалось, что... Нет, мне надо сперва прийти в себя, а потом только я смогу рассказать, что тут оказалось.
ТРЕТЬЕ ЗАСЕДАНИЕ КРМ
началось с организационных вопросов. Президент сказал, что если мы хотим как следует разобраться в диссертации Магистра, то должны повторить его маршрут. Так мы приблизимся к первоисточникам.
- Резонно, - сказал я. - Но боюсь, у нас этого полностью не получится...
- Не полностью, так хоть частично, - поддержал президента Сева.
И мы отправились... нет, не на аэровокзал, а в кафе "Малютка".
Молоденькая официантка усадила нас за столик, и вскоре перед нами стояли пять порций фруктового мороженого и две вазы с шоколадными шариками. В одной девять, в другой - двадцать семь. А я уж заранее позаботился о том, чтобы орешки были только в одном из девяти и в одном из двадцати семи шариков.
- Мороженого прошу не трогать, - предупредил председательствующий Олег. Сперва разъясни какую-нибудь ошибку, а уж потом ешь. Начнем с номера самолета: 131313. Магистр сказал, что 13 в этой огромной шестизначной цифре повторяется три раза. И что от этого у него по спине побежали мурашки. Прав он или нет?
- Нет! - крикнул Нулик. - Суеверие - предрассудок!
И он с воодушевлением вонзил ложку в розоватую массу.
- Конечно, суеверие - предрассудок, - подтвердила Таня, - и все-таки ошибка Магистра совсем в другом. Цифра не может быть ни огромной, ни шестизначной. Цифры - знаки. С их помощью записываются числа, совсем как слова буквами. И цифр всего десять. Поэтому номер самолета - не цифра, а шестизначное число.
Упустив возможность полакомиться мороженым, Нулик решил отыграться на шоколадных шариках. Но выяснилось, что до задачи, или, вернее, незадачи с шариками, Магистр совершил еще один промах.
- Совершенно верно, - вспомнил Сева. - Он сказал, что на портрете был изображен английский физик Бойль-Мариотт.
- Ха-ха! - Нулик опять потянулся за ложечкой. - Бойль-Мариотт - не английский, а вовсе французский ученый.
Однако мороженое и на этот раз от него ускользнуло. Сева решительно заявил, что Бойль и Мариотт - два разных ученых, хотя они одновременно открыли один и тот же закон.
Если заключенный в сосуде газ сжимать поршнем, то совершенно ясно, что объем газа будет уменьшаться. Так вот, англичанин Бойль и француз Мариотт установили, что между давлением и объемом газа существует обратно пропорциональная зависимость. Во сколько раз больше давление, во столько же раз меньше объем. Увеличим давление вдвое - объем газа уменьшится в два раза; увеличим давление впятеро - объем тут же уменьшится в пять раз.
- Совсем как у нас в школе, - ввернул президент. - Чем больше у тебя ошибок, тем ниже оценка...
- Сравнение интересное, - сказал Олег, - но до мороженого ты все равно не дотянул.
- Зато я дотянул! - закричал Сева.
- Не возражаю, - согласился Олег. - Добавь только, что закон Бойля-Мариотта справедлив лишь в том случае, если температура газа неизменна.
- Не мешает сделать и еще одно уточнение, - вмешался я. - Сева сказал, что оба ученых открыли закон одновременно. На самом деле это не так. Правда, оба жили в одном и том же XVII веке и изучали, в общем, одни и те же вопросы, однако знаменитый газовый закон Бойль открыл на четырнадцать лет раньше Мариотта.
- Позвольте, - возмутился Нулик, - если Бойль открыл закон раньше, что ж тогда было открывать Мариотту?
- Не беспокойся, - заверил я, - осталось кое-что и на его долю. Видишь ли, открытие Бойля приняли очень недоверчиво. Считали, что закон его не точен. А Мариотт проделал такие тщательные опыты, что сомнения в правильности закона сразу отпали. Как видите, великие открытия не всегда принимаются сразу... А теперь можно, пожалуй, перейти и к шоколадным шарикам, - заключил я и поставил на стол маленькие чашечные весы.
- Учтите, - предупредил президент, - взвешивать буду я сам. Проверять так проверять.
Нулик вынул из первой вазы шесть шариков и положил по три шарика на каждую чашку весов. Равновесие не нарушилось.
- Ясно, - сказала Таня, - шарик с орешком находится в вазе среди трех оставшихся. Стало быть, одним взвешиванием число проверяемых шариков сократилось с девяти до трех.
- Продолжим, - сказал Сева и положил по одному шарику из оставшихся в вазе на каждую чашку весов. При этом левая чашка опустилась.
Сева снял с нее шарик и разделил его пополам. Орешек выпал, и Нулик даже ахнуть не успел, как крепкое белое ядрышко хрустнуло на зубах у Пончика. Чтобы возместить президенту этот досадный урон, Сева отдал ему две шоколадные скорлупки.
- Теперь, - сказал Нулик, ублаготворенно облизываясь, - перейдем к вазе с двадцатью семью шариками.
Он, словно фокусник, засучил рукава и показал, что в руках у него ничего нет.
- Внимание! Разделяю шарики на девять порций - по три в каждой. Кладу по три шарика на каждую чашку весов... Нет, что-то не получается... Ага! Начнем сначала. Разделим шарики на три порции - по девяти в каждой. Одну порцию оставим в вазе, а по девяти шариков положим на каждую чашку весов. Хоп! Левая перетянула. Выходит, орешек здесь! Как видите, единым махом, то есть одним взвешиванием, число проверяемых шариков сведено к девяти. А у меня в запасе еще целых два взвешивания. Сейчас подумаем, что делать дальше.
- А дальше ты уже все сделал прежде, - засмеялся Сева. - С точки зрения математики, задача уже решена...
- Так то с точки зрения математики, - нахохлился Нулик, - а я хочу видеть орешек...
На сей раз орешек попал по назначению, но и Пончик не остался в накладе: при разделе без ореховых шариков он таки получил свою долю!
Покуда коричневые мячики один за другим исчезали, я рассказал собравшимся старую математическую шутку.
Однажды некоему математику предложили такую задачу: "Вам дается пустой чайник и коробок спичек, а в кухне имеются водопроводный кран и газовая плита. Как вы вскипятите воду?" Математик, как и всякий разумный человек, наполнил чайник водой из крана, зажег спичкой газ и поставил чайник на огонь.