Самый младший, достигший только семнадцати лет, он уже был одним из самых крутых ребят в банде. Даже Ник, Никифор — лидер, уважал его больше остальных и брал себе в напарники. Ой, как бы мне не хотелось рассказывать о моей новой семье, стоило делать это все по порядку.
Прямо за знаком стояла железная будка, я ещё сперва подумал, что это щиток электрический. Но Лука подошел и громко затарабанил по дверце. Женский голос о чем-то его спросил — и нас пустили внутрь. Горе сразу уложил меня прямо на пол, выравнивая спину и фыркая. А я, заметив симпатичную незнакомку, тут же приободрился. Поднялся на локте, строя героическую мину.
Но тут я увидел, где мы находимся и даже сел, ошалело рассматривая обстановку. Это определенно было логово этих ребят. Я удивился, но потом выяснил, что это только проходная, а их комнаты тянутся далеко под землей. Наверху жила только Зоя, потому что нельзя было на базу водить клиентов. Остальные жили тут, своим небольшим составом.
— Так, пожалуйста, пойдем в мед кабинет, — склонилась надо мной девушка с пепельным хвостиком, в больших круглых очках. — Сам встанешь? Боюсь, я тебя не донесу.
— Да-да, — помню, как мне хотелось показать незнакомке, что я так же крут, как и остальные. — Куда идти?
Горе, конечно, закатил глаза, когда я почти бодренько хромал за девушкой. Ему-то приходилось меня по щекам бить, а тут прямо второе дыхание открылось. Но я тогда не задумывался об этом, входя в небольшое помещение, где лампочка была чуть поярче, а одну из стен занимали полочки с лекарствами. Меня усадили на кушетку, и девушка принялась осматривать мои раны.
— Что там? — спросил я, когда она отстранилась, зарываясь в полочки. — Буду жить?
— Да, сейчас промою раны и зашью, — она достала множество инструментов, но в лоток бросила только ножницы и изогнутую иглу. — Мне не в первый раз тебя лечить, что же за везение такое?
— А, так вот кто в тот раз перематывал мои ребра, — сказал я так, словно это не две недели назад было, а год. — Может я ранюсь ради этих встреч?
Девушка залилась краской, спешно отвернувшись. Да, в мое время на меня бы посмотрели как на идиота, а потом попросили уйти. Но она лишь убрала за ушко прядь волос и открыла пачку ваты, отправляя её в лоток.
— Меня зовут Нина, — представилась она, дезинфицируя иглу, а потом и проходясь ватным диском с ярким запахом спирта вокруг порезов. — Не так давно в Диссидентах, но ребята говорят, им со мной повезло. Мой папа был врачом в системе, я многому у него научилась.
— Почему «был»? — очень нагло спросил я, морщась от боли и пытаясь не смотреть на то, как Нина продевает нить в иглу. — И почему название такое странное? Диссиденты.
— Инакомыслящие, — улыбнулась медсестра, а именно так её прозвали за глаза. — Лис придумал. Очень в духе нашей группы. Мы, как и многие сейчас, отстаиваем взгляды, за которые по головке не гладят. Мы ведь буквально не согласны с официальной точкой зрения, да и с действующим политическим режимом. Диссидентами не становятся просто так, ведь мы готовы идти на риски, ставить на кон свою свободу и даже жизнь.
Мне понравился ответ, он звучал гордо. С того момента я, называя себя диссидентом, чувствовал горячее волнение в груди. И, конечно, я тогда просто не заметил, что Нина не дала четкого ответа на мой вопрос про отца, хотя, может, это было правильным решением. Много после я узнал, что он стал жертвой той самой системы, а сам спрятал Нину в Чреве.
— Зоя говорила, что у тебя что-то вроде потери памяти, — заговорила Нина и сделала первый стежок. Боли особой я не почувствовал, похоже, это был обезбол. — Считаешь, это амнезия от ударов?
— Не знаю, — что-то сочинять не хотелось — я слишком плохо разбирался в новом времени, чтобы придумать дельную ложь. — Но моя система не работает, так что может это связано.
Нина кивнула, сосредоточившись на шитье. Стежки она делала довольно аккуратные, видно, что далеко не в первый раз. Где-то на середине к нам заглянула Зоя, но, увидев, что работа кипит, она улыбнулась мне и скрылась. Нина же вскоре закончила, залепила меня пластырями и крепко перетянула бинтами. Заставила выпить пару таблеток, после чего, наконец, отпустила, но напоследок сказала, что мне лучше поесть и лечь отдыхать как можно скорее. Мол, организм сильно истощен, а у них нет капельниц и прочей аппаратуры, необходимый для моего полного восстановления.