Психотерапевт вновь достал блокнот и что-то записал на новой странице.
— Я туда отправился. Виктор был моим большим должником, но в этот раз азарт меня пересилил. В ущелье был невыносимый запах. По всей поверхности дна были раскиданы расчлененные трупы мутировавших животных.
— И как же Вы нашли ту пещеру? — скептически спросил врач.
— Я нашел роскошный дом, внутри было немного консервов, но самое главное — на стене висела карта. На ней было изображение лепестка, туда я и направился. Пещеру было не трудно отыскать, как и то самое растение, но побыв там пару минут, у меня начала дико кружиться голова, появились галлюцинации, и я умер.
— Интересно, — с прежней монотонностью произнес доктор, — Что было дальше?
— Далее было наказание за все мои грехи. По мне прошла большая сила, в каждую клетку моего тела стала пробираться невыносимая колющая боль. Было ощущение, что это продолжалось очень много времени, но в конечном итоге все кончилось. Я перестал чувствовать все.
— Вы сказали, что странности начались неделю назад, опишите этот момент.
— Прошла вечность, и я вновь почувствовал боль. Я лежал в луже, на мне была чужая одежда, рядом валялся какой-то кусок металла. В отражении я увидел свое лицо, но это был точно не я. В кармане был кошелек, я нашел объявление об аренде квартиры. Войдя в комнату, я стал пытаться понять, кто я и что со мной происходит, пока не понял, что это иной мир. Спустя неделю я решил обратиться к Вам.
— Похоже, что у вас случилась передозировка наркотическими веществами, вследствие чего Вы и потеряли память.
— Это невозможно, я ничего не знаю об этом мире, я жил в другой реальности.
— Видимо, последствия были очень тяжелыми. Вам повезло, что вы остались живы.
— Я не жив, моя истинная сущность мертва уже много лет, мой мозг больше мне не принадлежит.
Психиатр достал из тумбы справку, заполнил немногочисленными данными об Эннарде Энвайдере и поставит диагноз — Синдром Котара.
— Живите обычной жизнью, рано или поздно память может вернуться, а пока, принимайте препараты, что я вам выписал.
Эннард холодно посмотрел на врача и взял справку, с хмурым видом отправившись в квартиру.
Глава 4
Запертый, словно узник в четырех стенах психиатрической лечебницы, Эннард сидел напротив мутного зеркала. Уверенность в собственной кончине была абсолютной, но практически все кричало и билось в агонии, дабы доказать обратное.
Энвайдер взглянул на свою руку, поднятую на уровень глаз со стойким ощущением того, что она ему не принадлежит. На пыльном столе лежал острозаточенный маленький нож, поблескивающий во мраке. Эннард с вибрацией по всему своему телу схватил его и уставился прямо на его лезвие.
— Мертвецы не чувствуют боли, наносимой самому себе… — в глубине души попытавшись привести себя в порядок, подумал Эннард.
Чем дольше он смотрел на острие, тем больший страх пробирался по его жилам. Прошептав что-то себе под нос, Энвайдер сделал надрез на своей ладони в области под большим пальцем.
Стиснув зубы, мужчина стал осматривать кровоточащую рану. Все казалось нормальным, кроме одного — тканей, напоминающих мелкую грибницу, обволакивающих нервы.
— Кто-то живет внутри меня… — дошло во мгновение до Эннарда, — Оно жило мной все это время.
Вариант того, что кто-то в те самые времена, времена его настоящей жизни, всадил ему в организм паразита, был крайне маловероятен, однако исключать его было бы нерезонно.
Падающий от утомления Эннард продолжал смотреть прямо в глаза своему отражению, но ему казалось, что несмотря на то, что он видел в отражении, по обратную его часть сидел не он, а его труп.
— Кто же ты такой? — про себя спросил мужчина.
Ответа не последовало, однако в голове всплыло некое воспоминание, воспоминание из тех самых времен, воспоминание из его жизни: «Пекло. Проснувшись от звонка рупора, я оделся, вслушиваясь в объявление атаки. Было страшно даже думать о том, что сейчас начнется захват жилого комплекса с мирным населением, однако мы должны были захватить его раньше «Улыбашек», так что выбора не было. Схватив пару пистолетов, я сел в грузовик и мы направились в город. Люди кричали, умоляли сделать с ними все что угодно, но мольбы были немыми. Бойня длилась недолго, по крайней мере для меня. Зайдя в квартиру, я увидел женщину с ребенком. За мое плече схватил Виктор, говоря, чтобы я их не трогал. «Умоляю, пойдем, это моя тетушка, не трогай их, прошу!» — молил он меня, но преданность была для меня важнее. Для меня они были лишь очередной мишенью, сиреной ядерного мира. Я убил их…»