Вечер. Женщина собирается на вечеринку по случаю дня рождения подруги, он тоже приглашен. Меня хотят оставить с няней. Но мужчина отказывается, ссылаясь на большую усталость. Она, конечно, пытается начать скандал, но быстро примиряется с тем, что пойдет одна. Я остался с отцом.
Другая пришла чуть позже ухода матери. От нее разило дешевыми духами и спиртным. Слишком много косметики и юбка, едва закрывающая нижнее белье. Она не стала притворяться, будто не видит меня. Мужчина быстро захлопнул дверь, после чего силой схватил любовницу, поднял на руки и понес в спальню.
Они кричали, как болельщики на футбольном поле. Даже находясь на первом этаже дома я не мог заснуть. И продолжалось это довольно долго.
До того пока не вернулась она. К этому времени любовники уже стихли. Но как она входила, не слышали. Женщина была пьяна и поднималась медленно. Я пошел за ней. Меня пожирал интерес.
Они не ожидали. Она не знала. И никто не мог предположить такого исхода событий. Мать моего нового тела напала на соперницу. Мужчина оттолкнул жену от любовницы, но не рассчитал сил. Она упала, ударившись об угол ночного столика. Больше она не поднималась, а пастельно-голубые стены окрасились в грязно-алый. Любовница выбежала из комнаты почти наполовину раздетая. Через некоторое время приехала полиция, которую вызвала соседка, услышавшая странный шум. Отца забрали в участок для разъяснения обстоятельств. Территория была отцеплена. А меня в сопровождении офицера полиции направили в центр детской психологической помощи, где я наконец заснул.
Сон четвертый
Спал без сновидений. Проснулся от жуткого холода, пробирающего до костей. Рукой наткнулся на что-то липкое. Приоткрыл глаза. Лежу на улице, на картонке и каком-то тряпье, подле металлического бочонка. С трудом поднялся. Угли в бочонке уже погасли. Интересно. Кто я теперь? Знаю, что мужчина. По крайней мере, чувствую это. На мне грязные лохмотья. Видимо я бездомный. Оглядываюсь. Но никого более не вижу. Слишком темно.
— Эй, Эрл! — кто-то окликнул. Возможно меня.
Обернулся. Да, обращаются ко мне.
— Что?
— Эрл, это Карл, ты достал мне ту дурь, что я просил?
Отлично теперь я еще и наркоторговец.
— Я не понимаю о чем ты. Кто ты?
— Паршивый нигер, решил прикинуться психом. Я тебе не лох, какой-то. Либо гони мою дурь, либо возвращай бабло.
— Я право…
— Ты напросился.
Карл достал бейсбольную биту. И я не успел увернуться. Но почему почти каждый новый сон оборачивается для меня жуткой болью. Он бил пока я не упал. Они вместе с подельником обшарили мои карманы. И видимо нашли то, что искали.
— Отличный кокс Эрл, спасибо. Без обид, это просто бизнес. Чаки кинь ему двадцать баксов.
Я был в сознании, но не мог подняться. Прошло много времени с того момента, как они ушли. Боль постепенно отступила, и я смог встать. Подобрав двадцатку, я побрел вдоль по закоулку. Не ел почти два дня. Надеюсь, на этой улице есть какая-нибудь закусочная. Только бы там обслуживали таких как я. Как бы хватило сил туда добраться.
У прохожих не смел и спрашивать. Достаточно было того взгляда, что они бросали на меня. Все же, наконец, набрел на бистро. Поначалу не хотели впускать, но вскоре оказалось, что одна из официанток меня знает. Тучная «Мать Тереза» посадила меня в конец зала. Через пару минут принесла горячий кофе, булку и тарелку супа. Этого было мало, только на это и хватило денег, да и моего скупого спасибо им тоже было мало.
— Эх, Эрл, заканчивал бы ты с коксом.
— С чего взяла, что я как-то с этим связан? — хотел отойти от темы.
— Да у тебя на лице на писано, вот здесь сразу под новоиспеченным синяком и кровоподтеком. Опять приходил Карл с дружками?
— Что мне говорить, ты все уже знаешь.
— Пропащая душа.
Она развернулась и ушла, прихватив последние и единственные деньги.
Пойти, что ль посмотреть на свою новую рожу. В мужском туалете подошел к зеркалу. Вот черт, я и вправду негр. И куда теперь. Не успел подумать, как получил оглушительный удар по голове. Кровь залила глаза. Последнее, что услышал, было: — «грязный нигер, мочить вас всех»!
Очнулся на больничной койке. Таких как я здесь было много. Вошедшая медсестра принесла что-то похожее на кашу. И вскользь уведомила, что надолго меня в больнице не оставят. Впрочем, мне было все равно. Попытался уснуть, но не смог. Все остальные уже спали. Еще чуть позже. Из случайно услышанного разговора медсестры и медбрата прознал, что в моих лохмотьях обнаружили пакетик кокаина (Как Карл мог его упустить?). Пора было уходить. Дождался пока они уйдут из коридора. И тихо вышел. Мои «просветители» быстро сношались в соседнем кабинете. По полутемному коридору пробрался к лестнице. Начал нелегкий спуск. За окном уже слышался звук приближающейся сирены. Попытался уйти через черный ход, но тот был закрыт. Оставалось окно. Это оказалось куда сложнее и тяжелее спуска по лестнице. Оказавшись на подоконнике, я влез в уже открытое окно, но не смог удержаться и упал на землю. Встать уже не смог. Подбежавший полицейский не стал церемониться, и на ходу зачитывая права, надел наручники. Запихнули в машину, где уже сидело несколько человек. Было настолько тесно, что меня буквально прибили к стенке. В участке долго допрашивали, но не на один из вопросов я не знал ответа. В камеру посадили уже под утро. Но и там мне не удалось заснуть.