Вдруг Поуль приподнялся, хотел встать с постели.
— Гулять! Играть! Гулять! Играть! — повторил он несколько раз.
— Просится гулять, играть, — сказала Дитте, вопросительно глядя на отца.
— Так, может статься, ему полегчало? — с живостью воскликнул Ларс Петер. — Пусть делает, как ему хочется!..
Дитте одела мальчугана, но он опять весь поник, съежился, как увядший цветок. Пришлось снова раздеть его.
— Не сбегать ли за вдовой Ларса Йенсена? — спросила Дитте. — Она мастерица лечить.
Нет, Ларс Петер предпочел бы в таком случае настоящего доктора.
— Как только Кристиан вернется из школы, пусть сбегает на постоялый двор и попросит запрячь Большого Кляуса. Не могут же они отказать нам, когда у нас болел ребенок, — сказал Ларс Петер.
Однако Кристиану не дали лошадь. Зато следом за ним пришел сам трактирщик. По своему обыкновению, он вошел, не постучавшись.
— Мне сказали, что ваш младший мальчик заболел, — начал он ласково, — я и счел своим долгом навестить вас и, может быть, утешить добрым словом. Я захватил, кстати, и бутылочку с питьем, которое надо давать каждый час. Оно приготовлено с молитвой и повредить уж никак не может. Кроме того, надо потеплее укутать ребенка.
Он наклонился и прислушался к дыханию мальчугана. У Поуля глаза остановились от ужаса.
— Ты бы лучше отошел от постели, — сказал Ларс Петер. — Видишь, ребенок боится тебя. — Голос отца дрожал от затаенного негодования.
— Как и многие другие, — ответил трактирщик и охотно последовал совету. — А я все-таки живу и работаю и стараюсь по мере сил для других. А когда вместо благодарности вижу, как вы норовите потихоньку увернуться от встречи со мною, то утешаю себя тем, что господь каждому из нас назначил свой жребий. И людям, пожалуй, не плохо бояться чего-нибудь, Ларс Петер! Но лучше бы вы дали мальчику микстуру сейчас же.
— Я бы лучше позвал настоящего доктора, — сказал Ларс Петер и нехотя стал уговаривать Поуля выпить лекарство, которое предпочел бы выкинуть в окошко вместе с самим трактирщиком.
— Да, да, я понимаю, но давай сначала обсудим это. Что может поделать доктор? Ты только деньги потратишь, а ведь божьего изволения не изменишь. Бедным людям следует быть побережливее.
— Понятно. Кто беден, тот должен со всем мириться! — горько усмехнулся Ларс Петер.
— Могу тебя уверить, что и мы никогда не зовем к себе докторов, но предаем жизнь нашу в руки господа. На все — воля его.
— Ну, я полагаю, что многое на свете творится и помимо его воли — и здесь в поселке тоже! — вызывающе сказал Ларс Петер.
— А я тебя уверяю, что без воли божьей и самой малой рыбешки не изловить, не то что большой трески. — Голос трактирщика звучал торжественно, словно он читал писание, но в глазах его было что-то смущавшее Ларса Петера, и у него словно камень свалился с сердца, когда этот неприятный гость простился и скрылся за дюнами.
Дитте спустилась с чердачка; она так и не входила в комнату, пока трактирщик был тут.
— Какого черта ты бегаешь и прячешься от этого пугала? — накинулся на нее Ларс Петер, ища выхода своему собственному волнению.
Дитте покраснела и отвернулась.
Вскоре в стенку постучали. Это параличная старуха звала к себе Дитте. Девочка пошла к ней. Невестки, крупная и толстая женщина, оказалась на этот раз дома и кормила близнецов грудью.
— Мне слышно было сквозь стенку, кто у вас был, — сказала старуха, — и вел свои лукавые речи. Берегитесь его!
— Он пришел к нам не со злом, — уклончиво ответила Дитте. — Утешал отца и принес что-то Поулю.