— Но возгордился скоро человек, — гремел голос старого шута, — за что и был наказан!
Засвистел ветер, на ночном небе стали быстро собираться тучи. В толпе зародилась паника. Гордон резко встал.
— Уберите их!
Стражники в мгновение ока схватили всех циркачей. Однако старик не прекращал вопить:
— Внимайте древнему пророчеству: лишь Дитя Аэллии дарует спасение!
Едва он произнес последнее слово, как картонные декорации цирка вспыхнули, разлив по испуганной массе свет. Сквозь языки пламени люди увидели очертания женских фигур. Зазвучала неспешная музыка. Огонь послушно расступился, пропуская вперед трех стройных девушек в масках. Зрители разразились овациями. Гордон сделал знак страже, те отпустили циркачей.
Девушки стали танцевать. Они кружились в волнах пестрых платков, поражая необычайной ловкостью. Казалось, что ткань в их руках, словно живая, повинуется каждому движению своей хозяйки. Музыка все ускорялась, и артистки плясали быстрей и быстрей, сближаясь друг с другом, пока наконец они не столкнулись в одном красочном вихре. Когда же завеса рассеялась, вместо трех девушек стояла одна — в кроваво-алом платье. Гордон и Нирлон разом соскочили: то была Кайла. Маска на лице не скрывала ее улыбку.
Музыка изменилась, забили барабаны. Кайла сняла висевшие у пояса два длинных кинжала и рассекла ими плававшие в воздухе шали. Она медленно двинулась к царю, не переставая при этом жонглировать оружием. Охрана бездействовала, полагая, что это часть шоу. Сам Гордон был недвижим. Он не отрывал чуть сощуренных глаз от девушки, бог знает, что было у него на уме.
Когда отстучала последняя дробь, Кайла нацелила кинжал острием в Гордона. Стража дернулась, но царь спокойно отклонил кинжал и безмолвно пригласил девушку на танец. Толпа зааплодировала. Гордон галантно пропустил даму вперед на мгновенно освободившееся для них пространство; он кивнул музыкантам — заиграла ойна{9}.
— В чем дело? — произнес царь, заметив напряженность, мелькнувшую на лице Кайлы. — Не знаешь движения?
Девушка сделала ответное па — она, прекрасно знала этот танец, ведь ее учил Крис. Чтобы прогнать воспоминания, Кайла завела разговор:
— Я знаю, что ты не собирался меня казнить.
— Жаль, — промолвил Гордон. — Милосердие выглядит благородней, если оно скрыто.
— Милосердие? Ты унизил меня и опорочил в глазах народа.
Гордон задумался на секунду.
— Пожалуй, это так. Ты не злишься?
— Нет, — Кайла, как и ее партнер, остановилась на паузе. — Я предпочитаю месть.
Ойна продолжилась.
— Этим сейчас занимаются твои подруги? — поинтересовался царь. — Пока ты пытаешься меня отвлечь.
— Пытаюсь? Разве у меня плохо получается?
— Что ты! — Гордон осклабился. — Более откровенного бального платья я не видел.
Девушка фыркнула. Народ вокруг них, затаив дыхание, ловил каждое движение пары. Кайла невольно вспомнила собственную казнь и зрителей, застывших тогда в странном единении с ней. Танец постепенно подходил к концу, стража начала их обступать.
— Знаешь, мы могли бы стать друзьями, — вздохнула Кайла, — не будь ты таким подлым мерзавцем.
— Кто бы говорил. Ты хоть и ребенок, но и в тебе живет чертенок.
— Я женщина, — последовало в ответ, — а женщине свыше даровано право на коварство.
Гордон остановился. О чем подумал он в то мгновение? Кого узнавал в глубине усмехавшихся черных глаз? Царь отступил от девушки. Караул, восприняв сигнал, рванул к Кайле, но тут лежавшая на земле ткань взлетела, перекрыв ему дорогу. Когда же стражникам удалось прорваться сквозь назойливые куски материи, не было ни царя, ни мятежницы.
— Заблокировать все выходы! — заорал начальник охраны, перекрывая гомон толпы. — Найти их!
Неожиданно раздались выстрелы. Люди в панике, бросились кто куда, сминая растерявшуюся стражу.
— Остановитесь! Сохраняйте спокойствие! — безуспешно кричал Бойз.
Вдруг что-то тяжелое ударило его сзади, повалив на землю. Последнее, что он успел заметить — заворачивающие за угол три женские фигуры. Дальше — мрак…
Очнувшись, царь обнаружил себя в канализационном канале. Через тонкие щели люка сверху доносились суетливые крики, топот. Гордон отлепился от липкой стены и поднялся на ноги. Едва он открыл рот, чтобы позвать на помощь, как почувствовал приставленное к горлу лезвие.
— Тише, — мурлыкала Кайла. — Лишние свидетели нам не нужны.