— Я знаю, — мягко сказала Лейси, — наверное, тяжело быть единственным ребенком. Но ведь у тебя есть двоюродные братья и сестры, и ты часто видишься с ними.
— Да, — согласился Джек. — Но это совсем не то, что родной брат или сестра.
За разговором они и не заметили, как подъехали к дому.
— Смотри, вот и Артур, — сказала Лейси, надеясь, что Джек отвлечется от грустных мыслей. И в самом деле, Джек подскочил на сиденье и радостно замахал рукой. Артур подошел к машине и почтительно поздоровался с Лейси:
— Доброго вам утра, мисс Максвелл.
Джек расстегнул ремень безопасности.
— А где папа?
— В доме. Укладывает кое-какие вещи. Собирается в Торонто. Он вылетает из Ванкувера сегодня вечером.
— Я думала, он летит в пятницу, — сказала Лейси.
— Очень уж он беспокоился. Нет у него терпения ждать.
— Артур, — Джек открыл дверцу и выскочил из машины. — А Молли Мей уже отелилась?
— Ну да, вчера вечером, точно, как по часам. Хорошенькую такую телочку принесла. Твой папа назвал ее Мейби.
— Пойдем скорее, посмотрим, — заторопился Джек. — Идем, тетя Лейси! Ты должна ее увидеть!
Видимо, тут недавно шел сильный дождь: дорожки еще не просохли. Но даже если бы было сухо, Лейси все равно не очень хотелось идти в стойло к животным. Элис любила такие вещи. Она — нет. Не ее стихия.
— Нет, спасибо, — ответила Лейси, — я пас.
— Ну ладно. Но все равно — спасибо, что довезла меня. — Джек подбежал к ее стороне машины и обнял тетю.
Лейси наклонилась к мальчику и нежно его поцеловала.
— Я получила большое удовольствие. Всегда приятно путешествовать с таким галантным кавалером, — сказала она.
Джек расплылся в улыбке. Потом, обернувшись, сказал:
— Пошли, Артур.
Артур положил руку мальчику на плечо.
— Ты бы сначала поднялся наверх и сказал отцу, что ты здесь.
— Тетя Лейси скажет ему. Да, тетя Лейси?
Лейси хотела уехать, не повидавшись с Дэрмидом: в ее душе еще не остыла обида за то, что он обсуждал свое дело с Джорданом без нее. Но Джек прыгал на месте от нетерпения, и она не смогла отказать ему.
— Конечно, я скажу папе. Беги.
— Вы просто входите, — сказал Артур, — звонок не работает, и хозяин сверху все равно не услышит, если вы постучите.
Лейси вышла из машины и направилась к дому, ступая осторожно, чтобы не испачкать туфли. Справа был спускавшийся уступами склон. Когда-то Элис превратила его в живописный сад. Теперь сорняки царствуют там и душат многолетние цветы, за которыми Элис ухаживала с такой любовью. Но не только сад пришел в запустенье. С входной двери облупилась краска, бронзовая ручка покрылась ржавчиной. Окна, когда-то широко распахнутые навстречу весеннему солнцу и ветру, теперь плотно закрыты — словно отгораживают внутренность дома от внешнего мира.
Лейси открыла дверь и вошла в прихожую. Когда-то блестевший пол покрыт грязью. У входа валяются перепачканные сапоги. На столике и па картинах толстый слой пыли… Ей захотелось плакать.
Как он мог! Как мог Дэрмид МакТаггарт превратить дом Элис в свинарник!
Дэрмид вышел из душа и, подобрав с пола полотенце, вытер им волосы. Потом обвязал это полотенце вокруг бедер, провел рукой по запотевшему зеркалу, расчесал волосы щеткой и бросил ее вместе с бритвенными принадлежностями в дорожную сумку. Завтра он отправится в клинику. Завтра сделает то, от чего всю оставшуюся жизнь у него будет ныть сердце. Дэрмид чистил зубы и думал, что, когда он подпишет необходимые бумаги, его единственным желанием будет пойти в кабак…
Но нельзя. Ради Джека…
Кто-то стучит в дверь спальни… Артур? Что ему надо? И вообще, когда это Артур стучался?
Дэрмид выключил воду и понял — в дверь действительно стучат, причем все настойчивей. А потом он услышал знакомый голос и с ужасом выплюнул зубную пасту, как если бы в ней был мышьяк.
Лейси Максвелл! Какого черта ей надо?
Он бросил в раковину зубную щетку, пошел к двери и тут же остановился. Лейси стояла на пороге в голубой майке, кремовой мини-юбке и кремовых туфлях; ее черные как смоль волосы падали ей на грудь, и она буквально пылала гневом.
— Ты что, не слышал, как я стучала? Или, может, ты оглох?
Он глотнул, и зубная паста застряла у него в горле. Не вполне веря своим глазам, он спросил:
— Что… что ты здесь делаешь?
— Как ты мог?! — крикнула она, сверкая глазами. — Как ты мог допустить, чтобы это место превратилось в помойку? Элис перевернулась бы в гробу…
— Я спрашиваю, что ты здесь делаешь? — мрачно повторил Дэрмид.
Лейси сердито махнула рукой.
— Я привезла Джека. Он очень скучал по дому. Хотя я не понимаю, как можно скучать по такому хлеву. Какое оправдание можешь ты найти тому, что здесь происходит? Это же просто ужасно!
— Ты привезла Джека, и слава богу. Если тебя больше ничто тут не держит…
— Конечно же, нет. Но я еще кое-что хочу тебе сказать.
— Честно говоря, мне не очень интересно, что вы скажете мне, мисс Максвелл. Пожалуйста, больше не являйтесь сюда из вашего полированного мира, чтобы учить меня жить. Мы с вами существуем на разных планетах. Но, уж если на то пошло, почему бы вам не высказать, что на самом деле у вас на уме. Подозреваю, дело не только в паре пылинок.
— Ты прав. — Она уперла руки в бока и обдала его взглядом, который просто уничтожил бы более робкого мужчину. — Я хочу, чтобы ты знал — Фелисити случайно услышала, о чем вы с Джорданом говорили тогда, в Дирхевене, и все рассказала мне, ведь она думала, что я, как сестра Элис, имею право знать о твоих планах.
— Уверен, ею двигали лучшие побуждения. Но она не права. Решать должен был я, и только я…
— Но ты просил у Джордана совета, — фыркнула Лейси. — А со мной не поделился.
— Мне просто необходимо было с кем-то поговорить о том, что я собираюсь сделать. Я пришел к нему не за советом, а за поддержкой. Я знал, я должен так сделать, знал — иного выхода нет, но мне хотелось услышать от него, что я прав.
— Но иной выход есть, — ее грудь высоко поднялась и опустилась под шелковой блузкой, когда она глубоко вдохнула, а потом резко выдохнула воздух. — Суррогатная мать.
Дэрмид сам удивился резкости тона своего ответа:
— Это не выход. Не стану даже обсуждать.
— Джордан так и сказал мне.
— Значит, Джордан все правильно понял.
Ее глаза вызывающе сверкали.
— Если бы ты действительно хотел этого ребенка, ты бы рассмотрел все возможные пути.
— Но дело в том, что…
— Я знаю, как ты смотришь на это. Джордан сказал мне. Рождение ребенка — дело только членов семьи. Не следует вмешивать сюда посторонних.
Повисло напряженное молчание. Лейси подошла к окну. Дэрмид почувствовал — она вся напряглась, и это его испугало.
— В чем дело? — спросил он. — О чем ты думаешь?
Лейси ответила неожиданно спокойно:
— Я думала о том, что Элис была счастлива здесь с тобой и с Джеком. И о том, как ей хотелось иметь второго ребенка.
Что мог он ей ответить на это? Ничего. Даже если бы его горло не сжала боль, он все равно промолчал бы, ведь то, что говорила Лейси, было правдой.
А она продолжала, по-прежнему стоя к нему спиной:
— Ты, вероятно, знаешь — после смерти мамы меня отправили к тетке. Она была черствым, сухим человеком и никогда меня не любила. Мне пришлось очень скверно. Но через пару недель за мной приехала Элис. Она бросила университет и вернулась домой, чтобы присмотреть за мной. Дэрмид, я в огромном долгу перед ней, и я не вернула ей этот долг.
Лейси вдруг повернулась к Дэрмиду, и тот увидел, как она бледна.
— Ты сказал Джордану, что не хочешь искать суррогатную мать, ведь рождение ребенка — дело семейное. Я член семьи, Дэрмид.
Он посмотрел на нее с удивлением, потом глаза его сузились.
— Какого черта! Что ты хочешь сказать?
— Это мой последний, мой единственный шанс отплатить моей сестре за все, что она сделала для меня. Позволь мне выносить этого ребенка, Дэрмид. Для тебя… и для Элис.