Я бы ему наваляла, чтоб не баловался, — ответила девушка.
Баллард наблюдал за ней. Он хитро прищурил глаза и улыбнулся. Он твой, не так ли? — спросил он.
Лицо девушки передернулось. Совсем чокнулся, — сказала она.
Баллард оскалился. От его темных брюк поднимался пар. Ты меня не проведешь, — сказал он.
Трепло, — сказала девушка.
Ты бы, наверное, хотела, чтобы я им был.
Лучше помолчи.
Баллард повернулся, чтобы согреться с другой стороны. По дороге проехала машина. Они оба повернули шеи, чтобы проследить за светом фар. Обернувшись, она посмотрела на него и скорчила насмешливую гримасу. Ребенок на полу сидел, пуская слюни, и не шевелился.
Уж не тот ли это старый чокнутый Томас? — спросил Баллард.
Девушка пристально посмотрела на него. Ее лицо стало пунцовым, а глаза налились кровью.
Ты ведь не ходила в кусты с этой старой сумасшедшей тварью?
Лучше закрой свой рот, Лестер Баллард. Я расскажу о тебе папе.
Я расскажу о тебе папе, — проскулил Баллард.
Подожди и увидишь.
Дерьмо, — сказал Баллард. Я просто дразнил тебя.
Почему бы тебе не продолжить.
Я думаю, ты слишком молода, чтобы понять, когда человек тебя дразнит.
Ты даже не мужчина. Ты просто сумасшедшая тварь.
Возможно, даже больше, чем ты думаешь, — сказал Баллард. Почему ты носишь эти штаны?
Что это с тобой?
У Балларда пересохло во рту. Ты ничего не видишь, — сказал он.
Она смотрела на него безучастно, потом покраснела. Мне не на что смотреть, — сказала она.
Баллард сделал несколько деревянных шагов к дивану, а затем остановился посреди комнаты.
Почему бы тебе не показать мне эти красивые сиськи, — хрипло сказал он.
Она встала и указала на дверь. Убирайся отсюда, — сказала она. Прямо сейчас.
Ладно тебе, — прохрипел Баллард. Я больше ничего не буду тебе рассказывать.
Лестер Баллард, когда папа вернется домой, он тебя убьет. Если я сказала тебе убираться отсюда, то именно это я и имела ввиду. Она топнула ногой.
Баллард посмотрел на нее. Хорошо, — сказал он. Если ты так хочешь. Он подошел к двери, открыл ее, вышел и закрыл ее за собой. Он услышал, как она защелкнула замок. Ночь на улице была ясной и холодной, луна висела на небе огромным кольцом. Дыхание Балларда поднялось к темным небесам. Он повернулся и посмотрел назад на дом. Она наблюдала за ним из угла окна. Он спустился по разбитой дорожке к дороге, пересек канаву, прошел по краю двора и вернулся к дому. Подхватив винтовку, которую он оставил прислоненной к яблоне, он прошел вдоль дома, поднялся на невысокую стену из шлакоблоков и пошел вдоль нее мимо бельевой веревки и угольной кучи к тому месту, где он мог заглянуть в окно. Над диваном виднелся ее затылок. Некоторое время он наблюдал за ней, затем поднял винтовку, взвел ее и навел прицел на ее голову. Только он это сделал, как вдруг она поднялась с дивана и повернулась лицом к окну. Баллард выстрелил.
В холодной тишине раздался оглушительный грохот винтовочного выстрела. Сквозь заиндевевшее стекло он увидел, как она ссутулилась и снова выпрямилась. Он дослал в патронник еще один патрон, поднял винтовку, и тут она упала. Он потянулся вниз, пошарил в замерзшей грязи в поисках пустой гильзы, но не нашел ее. Обогнув дом, он подбежал к парадному входу, поднялся по шатким ступенькам и уперся в дверь. Ты, тупой сукин сын, — сказал он. Ты слышал, как она запирала ее. Он спрыгнул на землю и побежал к задней части дома, зашел на низкое крыльцо, толкнул дверь кухни и прошел в переднюю комнату. Она лежала на полу, но была еще жива. Она шевелилась. Казалось, она пытается подняться. Тонкая струйка крови стекала по желтому линолеуму и просачивалась в древесину пола. Баллард сжал винтовку и смотрел на нее. Умри, черт тебя побери, — сказал он. Она так и сделала.
Когда она перестала двигаться, он пошел по комнате, собирая газеты и журналы и разрывая их на мелкие кусочки. Идиот безмолвно наблюдал за происходящим. Баллард оторвал окружавшую плиту сетку и толкнул плиту ногой. Плита влетела в комнату в облаке угольной пыли. Он распахнул дверцу и из нее посыпались горячие угли. Он навалил на них бумагу. Вскоре посреди комнаты запылал костер. Баллард поднял мертвую девушку. Она была вся в крови. Он взвалил ее на плечо и огляделся. Винтовка. Она прислонена к дивану. Он взял ее и снова всё осмотрел. Под потолком комнаты уже висели клубы дыма, а по голому деревянному полу к краю линолеума бежали маленькие огоньки. Когда он обернулся в дверях кухни, последнее, что он увидел сквозь дым, был ребенок-идиот. Грязный и бесстрашный он сидел среди язычков пламени и смотрел на него похожими на ягоды глазами.