— Куматэцу, пойдём прогуляемся. А? Давай?
Татара увёл бушующего медведя вниз по холму, словно пытаясь как-то успокоить его.
Я вам вот что скажу: никогда ещё я не видел Куматэцу настолько разъярённым. Как же он топал и прыгал от досады!
— Я, понимаешь ли, стараюсь, слова вежливости из себя выдавливаю, а этот сопляк…
Ну я ему и говорю:
— Что, усвоил урок? Так бросай его поскорее!
Но он всё никак не унимался. Знаете ту площадку между лестничными пролётами, где стена каракулями исписана и фонарь висит? Куматэцу ходил там взад-вперёд в совсем извёл меня своим ворчанием:
— Я ведь не бездельничаю! Дрова колю, штукатурю, чай собираю, чтобы на жизнь заработать. Ещё и этого поганца кормлю!
— Вот и брось это дело. Так будет лучше.
— С какой это стати он мне такое в лицо высказывает, а? Ты тоже так думаешь?
— Разумеется! — Я представил себя на месте Куматэцу. — Прекрасно понимаю, насколько легче тебе жилось одному. Ответственности — ноль, никто не заставит что-то делать, не скажет правду в глаза, не разозлит!
— У…
Куматэцу замер как вкопанный. Обидчивый он тип.
— Ой, проговорился, — я изобразил смущение и втянул голову в плечи.
— Чёрт! Уо-о-о! — Куматэцу в ярости замахал кулаками.
И вдруг…
— Меня радует, что ты не прекращаешь тренировки даже глубокой ночью, Куматэцу, — обратился к нам святой отец, возникший вдруг на небольшой скамейке под фонарём.
— С-святой отец? — пробормотал Куматэцу и попятился назад.
— Почему бы тебе не показать ученику, как ты трудишься, чтобы он брал пример?
— У… в-вы правы… я подумаю.
— Славно. Тогда вот тебе кое-что, — с этими словами он достал несколько конвертов.
— Что это?
— Приглашения.
— Приглашения?
— Бери своего ученика и отправляйся с ним в путешествие по разным странам. Эти документы помогут вам встретиться со святыми отцами тех земель.
— Н-но…
— Все они — прославленные мудрецы и, надеюсь, помогут вам обрести истинную силу.
— Нет, но…
— Счастливого пути!
— А!..
Святой отец неожиданно исчез, успев, впрочем, изрядно огорошить Куматэцу.
Я пошёл в сторону лестницы, нарочито громко причитая:
— Эхма… А ведь был такой удачный момент, чтобы избавиться от сопляка! Но против воли святого отца не попрёшь!
И вот мы отправились в путешествие…
Хотя святой отец предложил Куматэцу путешествовать вдвоём с Кютой, мы никак не могли оставить их без присмотра. Наша разномастная компания ещё из города не успела выйти, как они уже принялись громко переругиваться, а мне оставалось лишь горестно вздыхать.
Когда мы пробирались через густой лес, Куматэцу скакал по веткам, словно заправская обезьяна. Кюта же тяжело дышал. Ему едва хватало сил карабкаться по деревьям. Но стоило мальчугану замешкаться, как раздавался недовольный окрик: «Не тормози!» — и ему ничего не оставалось, как через силу двигаться дальше.
Потом была каменная лестница из сотен ступеней. Куматэцу с лёгкостью запрыгивал всё выше и выше. Кюта вконец вымотался, но стоило ему присесть отдохнуть, как снова раздавалось: «Не тормози!»
Я пытался объяснить Кюте, чтобы он не принимал всё близко к сердцу и делал привалы по мере необходимости, но он из принципа вставал и бежал вперёд. Конечно, новоиспечённому ученику приходилось нелегко, но преодоление трудностей наверняка добавило ему выносливости.
С собой мы взяли сущие гроши, поэтому ночевали не в гостиницах, а под открытым небом. А вот с чем у нас сложностей не возникало, так это с едой. Когда добрались до бурной реки, переходящей в шумный водопад, Куматэцу заметил в ней рыбу, засунул голову под воду и начал одну за другой выбрасывать тушки на берег. За какие-то секунды он наловил целую гору радужных гольцов. Мы посолили их, зажарили и съели, запивая бульоном, который взяли с собой.
Когда под звёздным небом сидишь у костра с друзьями, лето открывается с новой стороны. Но даже в такой момент Куматэцу, заглатывавший рыбу целиком, не угомонился. Видя, как медленно ест Кюта, он то и дело его подгонял:
— Быстрее! Быстрее, быстрее, быстрее!
И мальчонка пытался жевать ещё быстрее, чем сам Куматэцу, а Татара всё причитал: «Дай хоть поесть спокойно!» — но куда уж там…
Первой остановкой на нашем пути стал необычный городок, построенный на возвышенности. Казалось бы, сплошная пустошь, но прославился он цветами, что выращивали местные жители. Цветочный рынок был просто огромным. Если Дзютэн — город ткани, то это — город цветов.