Но уже скоро рука замерла.
«Как тут подобрать правильные слова?» В конце концов я вырвал страницу и скомкал её.
— А-ха-ха-ха, — вдруг послышался смех, и я повернулся.
Мимо парковки шли отец с сыном, в руках они держали бейсбольное снаряжение.
— Папа, дай мяч.
— Ха-ха-ха, лови!
Ребёнку было столько же, сколько мне в те годы, а его папе — как моему тогда…
Я проводил их взглядом и снова посмотрел на окно отцовской квартиры.
На город опустился вечер. В окнах один за другим загорались огоньки. Но в его жилище по-прежнему царила тьма. Наконец я отчаялся, встал и побрёл обратно.
Вечерняя торговая улочка была полна людей. Лучи заходящего солнца отражались от стёкол и били в глаза. Возможно, один из мужчин в толпе — мой отец. Если он живёт в том доме, то наверняка делает покупки на этой улице, когда идёт со станции.
Папа в моих воспоминаниях остался таким же, как был девять лет назад. А ведь с той поры минули годы… Как он сейчас выглядит? Чем занимается? Во что одевается? Я ничего не знал о нём и всё же вглядывался в лица прохожих, словно пытаясь на ощупь отыскать вещь, которую даже толком себе не представлял. Я изучал каждого незнакомого мужчину, а они отвечали мне недоверчивыми взглядами. Но сколько бы я ни глядел, никто, похожий на моего отца, не встретился.
Я шагал мимо обувного магазина в конце улицы. У входа, согнувшись в три погибели, мужчина в рубашке поло с короткими рукавами и сумкой через плечо завязывал шнурки. Вдруг из магазина вышла продавец с конвертом в руке и обратилась к нему:
— Прошу прощения, вы оставили.
— А! — мужчина поднял голову, затем выпрямился. — И правда, совсем из головы вылетело!
Его голос заставил меня обернуться.
Девушка передала забытый конверт, мужчина забрал его и добродушно поблагодарил:
— Спасибо вам!
Я не мог оторвать от него взгляд. Сердце забилось чаще.
Мужчина в поло развернулся и стал удаляться, разглядывая конверт.
«Он уходит!» — я решился и шагнул вперёд:
— Простите…
Он обернулся и посмотрел на меня:
— Да?
Родное лицо… Не оставалось сомнений: это мой отец!
Его волосы слегка поседели, а на щеках появилось немного жёсткой щетины. Но я не мог спутать его с кем-то ещё. Однако решимость моя, в отличие от уверенности, быстро таяла: мужчина в поло смотрел на меня так, словно видел впервые.
Я прижал руку к груди:
— Вы меня… не помните?
Он коснулся головы и вяло улыбнулся, давая понять, что не узнаёт и заранее просит за это прощения.
Я обомлел:
— Значит, всё-таки нет… Извините.
Мне хотелось сквозь землю провалиться. Я коротко поклонился и пошёл прочь. Если он меня не помнит, возможно, я всё-таки обознался и окликнул похожего на отца незнакомца.
И тогда…
— Рэн?! — услышал я голос позади и обернулся. — Рэн, неужели это ты?!
Мужчина в поло, не отрывая взгляда, произнёс моё имя.
Я не ошибся!
Отец подбежал ко мне и заключил в объятья:
— Как ты так вырос… Тебя и не узнать!
Он не отпускал меня, а я застыл словно громом поражённый. Прохожие бросали на нас косые взгляды.
— Что же ты делал всё это время?.. — с трудом проговорил отец.
— А… Ну… За мной было кому присматривать, — невнятно выдавил я.
— Как же я рад, что ты цел и невредим… Прости, что так и не смог ничего для тебя сделать…
Отец всё так же обнимал меня и рыдал, не обращая внимания на недоуменные взгляды толпы.
— Папа…
Я пришёл к школе Каэдэ, когда у них была большая перемена. На территорию посторонних не пускали, так что о случившемся вчера мне пришлось рассказывать через ограду.
Каэдэ вздохнула с облегчением:
— Ясно. Слава богу…
— Оказывается, отец узнал о маминой смерти далеко не сразу. Все эти годы он искал меня, даже когда полиция опустила руки.
— Ясно…
— Каэдэ-э! — раздался шутливый оклик одной из трёх подружек моей знакомой, стоявших чуть поодаль. Они смотрели на нас с нескрываемым любопытством и улыбались. — Это твой парень?
— Нет, — смущённо ответила Каэдэ.
— А кто?
— Из какой он школы?
— Вот там и встречайтесь!
Девушки захихикали и зашли внутрь здания.
— Прости, — Каэдэ виновато взглянула на меня.
— Ничего. И всё-таки… как ты думаешь, смогу ли я стать обычным?
— Обычным?
— Жить с отцом, как обычный человек, учиться, как обычный человек, каждый день ночевать дома, как обычный человек. Получится ли?
Я посмотрел на здание школы Каэдэ, возвышавшееся по другую сторону забора. Одну из стен недавно отреставрированного пятиэтажного корпуса сделали стеклянной, и сквозь неё было видно учеников, наслаждавшихся большой переменой. Девушки сплетничали, ребята гонялись друг за другом, где-то репетировал школьный оркестр, кружились танцоры… Наверное, другим эти сцены казались обыденными, не заслуживающими внимания.