— Кюта уверен в своих силах, но ему нужна помощь… Не спорю, я бестолочь и недоумок, но смогу его выручить. Я заполню пустоту в груди мальчишки… потому что… потому что это единственное, на что гожусь!
Пол в зале вновь содрогнулся. И тут святой отец вздохнул и прервал молчание.
— Эх… кто бы мог подумать, что я услышу от тебя такие слова, — он медленно обвёл взглядом зал. — Куматэцу хочет, чтобы я передал ему право перерождения.
Старейшины в недоумении уставились на медведя:
— Он желает переродиться в бога?
— Бред! Обычные монстры на такое не способны!
— И вообще, переродиться может лишь святой оте…
— А…
И тогда собравшиеся монстры вспомнили:
— Но ведь сейчас…
— …Куматэцу и есть святой отец!
Все взгляды сошлись в одной точке.
Угэцу подошёл к тяжело дышавшему медведю:
— Слушай меня внимательно, Куматэцу: если решишь переродиться в бога, пути назад не будет. Ты уверен?
Куматэцу медленно поднял голову и посмотрел на святого отца.
Тот без труда прочитал в его взгляде непоколебимую волю.
— Всё-таки в твоих глазах… никогда не увидеть и крупицы сомнений…
Мы с Каэдэ вышли из метро и поднялись на поверхность.
Улица Омотэсандо[18] встала в километровой пробке. Отзвуки аварии уже успели докатиться и сюда. Мы пробирались сквозь толпу наверх, в сторону станции Харадзюку[19]. Каэдэ предположила, что в этом районе относительно безлюдными могут быть разве что парк Ёёги или расположенный неподалёку Национальный спортзал[20]. Каэдэ справедливо заметила, что в Национальный спортзал люди ходят в первую очередь ради прогулки по мосту, который связывает станцию Сибуя со станцией Ёёги[21], но в девять вечера спортзал прекращает свою работу, поэтому рядом с ним вряд ли кто-то станет ходить. Там можно спрятаться, а при необходимости — принять бой, никому не мешая.
К счастью, мы успели попасть на территорию комплекса до его закрытия. Соревнования в тот день не проводились, и большую часть фонарей даже не включали. Мы перебежали по мосту, начинавшемуся сбоку от первого корпуса, и остановились передохнуть рядом с каменным ограждением на юго-востоке.
Я поднял взгляд на причудливые очертания первого корпуса. Во тьму уходили две колонны, к ним крепились огромные тросы, провисающие под собственным весом. Здание сильно выделялось на фоне других сооружений комплекса. Если не ошибаюсь, его открыли к Токийской Олимпиаде 1964 года как дворец водных видов спорта. В Дзютэне на его месте располагалась арена. Та самая, на которой несколько часов назад Куматэцу сражался с Иодзэном.
Но стоило мне отвлечься на посторонние мысли, как…
— Рэн-кун! — воскликнула Каэдэ.
И тогда я увидел, как вдалеке, на той же самой дороге, по которой пришли мы, из земли всплыла фигура Итирохико.
Я тут же принял боевую стойку. Как он успел найти нас, когда сел на хвост?
Но в следующее мгновение Итирохико с тихим звуком растворился во тьме.
— Исчез?
Стараясь загородить собой Каэдэ, я озирался по сторонам. Хотя смотреть стоило под ноги. Камни мостовой вдруг зарябили и заблестели, словно я глядел на них сквозь толщу воды. В ту же секунду земля начала мелко дрожать. Вибрация постепенно усиливалась, и я чувствовал, что к нам приближается что-то огромное. Но что?..
В следующее мгновение раздался громоподобный звук, и нечто колоссальных размеров «выпрыгнуло» наружу.
Перед нами возник белый кит — такой громадный, что, казалось, он закрыл собой весь мир.
— А-а-а?
Мы с Каэдэ, лишившись дара речи, смотрели в небо. Сотканный из множества сияющих частиц, кит светился голубым и почти ничем не отличался от Моби Дика из «Белого кита». Ничем… за исключением торчащих из нижней челюсти кабаньих клыков!
— Итирохико!..
Светящийся кит развернулся в воздухе и начал пикировать прямо на нас. Я схватил Каэдэ за руку, и мы побежали. За нашими спинами монстр «приводнился» на камни, земля под ногами дрогнула, в воздух поднялись брызги света.
— Кья-а-а-а! — не выдержав, завопила Каэдэ.
Мы со всех ног мчались на восток, где каменный мост упирался во второй корпус. Однако и здесь путь нам перегородил вынырнувший из-под земли кит.
Поток частиц залил мост. Итирохико развернулся спиной к земле и завис в воздухе, выше колонн первого корпуса. Он презрительно смотрел на нас, малявок, словно демонстрируя, что бежать некуда.
Огромный кит в небе над Сибуей!.. Пожалуй, от подобного зрелища и рассудком тронуться недолго. Что я со своим крошечным клинком могу сделать против такого чудовищного врага? Я обратился к Каэдэ, не отрывая взгляда от неба:
18
Омотэсандо — одна из главных туристических улиц Токио; на ней и вокруг неё сосредоточены модные дома и бутики.
19
Это уже станция не метро, а наземных поездов линии Яманотэ. Станции Мэйдзи Дзингу-маэ и Харадзюку расположены рядом друг с другом и соединены переходом.
20
Национальный спортзал — Олимпийский спортивный комплекс, признанный шедевр мировой архитектуры.