— Тьма тебя забери, — почти нежно произнёс Оддо. — Куда, к дьяволу, тебе нужно?
— Туда я не тороплюсь, все там будем, — очаровательно улыбнулся Ладимир. — Мне нужно, если ты забыл, к Сухим равнинам.
— Тогда какого же беса ты твердил о Бродячем острове?
— Я? Разве? Ничуть не бывало. Стареешь ты, Имир.
Оддо немного помолчал, разглядывая лошадей.
— Так ты собираешься тащить их с собой? — спросил он. — И куда я их дену?
— Думаю, они найдут себе уголок на палубе. За них не беспокойся.
Оддо мрачно посмотрел на него и пошёл к пристани.
Плавание не принесло Артесу никакого удовольствия. Он внезапно осознал, что его любовь к морским прогулкам сменилась недоверием к зыбким глубинам и желанием оказаться на твёрдой, приятной земле. Все эти толчки, подскакивания его слегка раздражали. Тем не менее, он вполне успешно сохранял приятную мину и не раздражал своего проводника никакими замечаниями.
«Стремительный» оказался маленьким лёгким парусником, манёвренным и быстроходным. Команда состояла лишь из шести матросов — двух определённо сбившихся с пути эльфов и четырёх не поддававшихся точному определению личностей. Оддо был зверем не только внешне — с матросами он обращался хуже, чем с рабами. Артес, при всём своём мужестве, насилия не терпел, но, когда он вмешался, чтобы прекратить зверскую расправу, его силой оттащил Ладимир.
— Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты не лез, куда не просят? — спросил оборотень.
— Ты думаешь, я буду спокойно стоять и смотреть, как несчастного матроса превращают в кровавое месиво?
— Отвернись, — посоветовал Ладимир. — Дорогой, раз уж ты забыл, напомню. Этот корабль принадлежит Имиру, и эта команда также принадлежит Имиру. В его воле сделать с командой всё, что он пожелает. Матросы, по существу, сами виноваты — они прекрасно знали, на что идут.
— Как я тебя понял, ты ничего не имеешь против зверства?
— Мне плевать. А если ты этого терпеть не собираешься, пожалуйста, сию минуту повернём к берегу. И на этот раз искать корабль ты будешь совершенно самостоятельно. Только учти при поисках, что Оддо — самый опытный капитан в здешних краях и единственный, кто сумеет провести корабль к Бродячему острову. И, возможно, — помолчав, добавил он, — даже вывести его оттуда.
Артес глубоко вздохнул и отвернулся. Только сознание того, что он должен во что бы то ни стало добраться до алтаря Воздуха, сдерживало его Любое насилие было противно молодому человеку и претило его характеру и мировоззрению.
Имир стоял поодаль и, казалось, оглядывал горизонт, однако правое ухо, повёрнутое в сторону путешественников, выдавало его внимание к разговору.
Ночью, когда Ладимир, по недавно приобретённой привычке, не спал и стоял у борта, внимательно выглядывая что-то в чёрной глубине сонного моря, к нему неслышными шагами подошёл капитан.
— Странная вы парочка, — сказал он, — и путь у вас странный. Почему ты взялся сопровождать одержимого? Приказ Чёрного Князя?
Ладимир, по-прежнему глядя в мерцающую воду, улыбнулся и прищурился.
— Нет, — ответил он. — Скорее, князь снизошёл к моему скромному желанию. Учти только, что вначале мой спутник был менее одержимым, чем сейчас.
— И что же так забило ему голову? Желание править миром?
Ладимир помолчал, щурясь и улыбаясь.
— Можно и так сказать. Но это следствие его одержимости любовью.
Оддо коротко вздёрнул верхнюю губу, так что в лунном свете тускло блеснули острые клыки, и насмешливо фыркнул.
— И как я сам не догадался, что здесь замешана баба…
Ладимир усмехнулся и ничего не ответил.
Имир помолчал немного.
— А ты не думаешь, что это опасно? При первом же удобном случае он тебя подставит, сам того не желая.
— С такой же вероятностью я сам могу себя подставить. А впрочем, всё это тлен и суета… Выбирай сторону, Имир, выбирай сторону. Час близится, и лучше сделать выбор теперь, чем откладывать его на потом.
Имир внимательно смотрел на собеседника. На лице Ладимира и в лучшие времена трудно было что-либо прочесть, а сейчас с него почти не сходила странная улыбка сумасшедшего.
— Война? — спросил Оддо.
— А сам как думаешь?
Оддо прошёлся взад-вперёд по палубе.
— А тебе не кажется, что я выбрал сторону, согласившись помочь тебе в осуществлении твоей бредовой идеи?
Ответом ему послужило чуть слышное насмешливое фырканье.
— Ты довольно легко согласился на это. С такой же лёгкостью можешь и отказаться.
И ясные, бледно-золотистые глаза пронзили Оддо взглядом из-под полуопущенных чёрных ресниц.