Я повторяю, как можно яснее давая понять, что он никогда больше не должен прикасаться к ней. Никогда. Он кивает, бормоча слова, которые для меня ничего не значат. Я качаю головой, а затем поворачиваюсь к Калисте. Я провожу ладонями по ее рукам, затем обхватываю ладонями ее лицо.
— Хорошо? — спрашиваю я, пытаясь понять, не ранена ли она.
Она улыбается и кивает.
— Хорошо.
Удовлетворенный, я беру ее за руку и иду обратно на холм, туда, где бросил свою сумку. Я беру ее и открываю, чтобы показать ей мясо внутри.
— Гастер? — спрашивает она, улыбаясь.
— Гастер, — соглашаюсь я, возвращая ей улыбку.
Я разжигаю костер, и мы готовим, а потом следим, чтобы все ее люди были накормлены. Мужчина избегает меня, и это прекрасно. Я все еще хочу покончить с ним, но ради нее я оставлю его в покое. Я знаю, что другие берут для него мясо, и часть меня хочет отказать ему, позволить самой планете заявить на него права, но это мало. Но я не буду малодушничать. Если я хочу победить врага, я сделаю это открыто. Калиста болтает, пока мы едим. По мере того как мы все больше узнаем язык друг друга, нам становится легче общаться.
— Он неплохой, — говорит она, указывая на мужчину.
Я шиплю, не в силах согласиться с ее оценкой. Я знавал таких, как он. Мужчин, преисполненных бравады до тех пор, пока не пришло время действовать. Мужчин, которые хвастаются и контролируют тех, кто слабее их, но сдаются перед лицом реального противника. У меня нет слов, чтобы объяснить ей это, поэтому я молчу.
Глава 19
КАЛИСТА
— Он не такой! — спорю я, пытаясь вырвать Лэйдона из его молчания.
Не знаю, понимает он меня или не хочет понимать. Я не хочу, чтобы он ненавидел Гершома, но понимаю это. Не знаю, почему меня это волнует.
Лэйдон по-прежнему не отвечает. Может быть, это и к лучшему. Я не хочу с ним спорить, особенно о чем-то подобном. В конце концов, он всего лишь защищал меня, хотя другие так не считают. Они думают, что он представляет угрозу.
— Ты действительно мой рыцарь в сияющих доспехах, — говорю я, проглатывая кусок биво.
— Хотя все как бы наоборот. Я имею в виду, что рыцарь в сияющих доспехах убивает драконов, а ты вроде как дракон. И что, черт возьми, мне остается? Неужели я принцесса? Все это зашло слишком далеко.
— Ты просто сокровище, — говорит Джоли, плюхаясь рядом.
— Что-то вроде того, — говорю я, обдумывая это.
Она смеется и кивает. Лэйдон шипит и пожимает плечами. Лана подходит к нам и садится слишком близко к Лэйдону, на мой взгляд. Она улыбается и проводит пальцами по его руке.
Я собираюсь что-то сказать, но тут подходит Инга.
— Можно мне присоединиться к вам? — робко спрашивает она.
— Конечно, можно, — говорю я ей. — Как ты?
— Это мясо, кажется, помогает, — говорит она, садясь рядом с Джоли.
— Скоро станет лучше, обещаю. — Я никому из них не говорила, как трудно будет добыть эпис. Мы преодолеем это, когда доберемся туда.
Амара и Мэй подходят вместе.
— Это частная вечеринка или любой может присоединиться? — спрашивает Амара.
— Добро пожаловать, — улыбаюсь я.
Хорошо, что мои друзья снова со мной. Хотя, думая об этом, я задаюсь вопросом, как долго Лэйдон был один. Я могу только представить, какую он понес потерю. От одной мысли об этом у меня разрывается сердце.
— Итак, сколько еще до этого вашего легендарного города? — спрашивает Амара.
— Возможно, еще один день, если поторопимся.
— Хорошо, — отвечает она. — Некоторые из нас задумались. Ты сказала, что город, кажется, достаточно продвинут. Какие-то высокотехнологичные штуки. Мы надеемся, что сможем найти способ выбраться с этой планеты.
— Боже, да, — добавляет Мэй. — Я ненавижу это место.
— О, все не так уж плохо, — говорит Джоли.
— Мне здесь тоже не нравится, — говорит Инга. — Здесь жарко, и повсюду песок. Мне нужен душ.
— О, душ был бы раем, — соглашается Мэй.
— Не знаю. Я не видела ничего подобного. Я просто подумала, что мы могли бы все восстановить и обзавестись домом.
— Какого черта мы должны жить здесь? — спрашивает Амара.
— Не знаю, мне вроде как нравится, — говорю я, глядя на Лэйдона.
— Я точно знаю, почему тебе тут нравится, — говорит Лана, проводя пальцами по груди Лэйдона.
Мои щеки горят, наблюдая, как она прикасается к нему. Он смотрит на ее руку, потом на меня. Он хватает ее руку, останавливая ее движение, затем мягко кладет ей на колени. Ее глаза расширяются, а рот приоткрывается. Я не думаю, что какой-либо мужчина когда-либо так демонстративно отказывал ей. Я подавляю смешок.