— Я не какая-то простая домохозяйка, которой ты можешь командовать! — я ловлю себя на том, что кричу. Я не могу поверить, что в первый раз, когда мы вообще можем вести какой-либо разговор, мы ссоримся м.
— Нет, слишком опасно. Я не буду рисковать тобой. Ты должна остаться.
— Этого не будет, — парирую я. — Ты собираешься запереть меня в комнате, а потом улизнуть? — это было задумано как остроумный комментарий, но он выглядит так, словно всерьез обдумывает это. — Ты не посмеешь…
— Ты будешь в безопасности, — говорит он, склонив голову.
— И я никогда тебя не прощу.
Он хмурится, начинает что-то говорить, а потом его плечи опускаются.
— Хорошо, — говорит он. — Однако это неразумно.
— Я переживу это.
— Я прослежу, чтобы ты это сделала, — говорит он, и я не знаю, как это воспринять, поэтому никак не комментирую.
— Мне нужно объяснить им насчет эписа. Они должны принять осознанное решение, прежде чем примут его.
— Да, — задумчиво произносит он. — Однако они умрут без него.
— Да, наверное, может быть. Я не знаю. Я просто не могу обмануть их, понимаешь? Они должны знать, что если они примут его, то это все. Они застрянут здесь навсегда.
Он кивает, и мы идем к двери и спускаемся вниз. Собрать всех выживших в одном месте практически невозможно. С тех пор как мы перебрались в город, Розалинда организовывала команды людей, основываясь на их навыках, для работы над проектами, которые либо обеспечивали, либо улучшали наше выживание здесь. Они пропадают целыми днями, каждый день, уходя по своим рабочим делам. Моих друзей легче собрать, поэтому я решаю начать с них. После этого слухи должны распространяться достаточно быстро.
— Эй, Джоли! — окликаю я, когда мы с Лэйдоном проходим через библиотеку.
— Что? — спрашивает она, поднимая глаза с усмешкой на лице.
— Эй, я собираюсь проинструктировать остальных об эписе и о том, что это значит. Не хочешь пойти со мной на случай, если возникнут какие-нибудь вопросы?
— Ты имеешь в виду такие, на которые сама не сможешь ответить? — спрашивает она. — Потому что знаешь, что теперь из нас двоих ты уже не ботанка?
Джоли бросает многозначительный взгляд на Лэйдона, который, к моему величайшему счастью, не понимает ее намеков. Мои щеки пылают, когда я качаю головой.
— Да, именно так, — смеюсь я, пытаясь скрыть смущение.
— Ты покраснела! — смеется она, указывая пальцем.
— Так ты поможешь или…
— Конечно, я пойду с тобой. Знаешь, ты становишься прелестнейшего розового оттенка?
— Спасибо, — говорю я, направляясь к остальным.
Я вхожу в дом выживших и вижу, что Инга, Амара и Лана работают в команде, наводя порядок в этом месте.
— Вы двое жили в свинарнике? — рявкает Амара. — Серьезно, ты называешь это чисто?
Амара властно указывает на участок пола, который кажется мне чистым. Две другие девушки опускают головы и закатывают глаза.
— Конечно, Амара, когда ты собираешься сделать часть работы сама? — спрашивает Инга.
— О! К нам на помощь пришел большой сильный мужчина. Может быть, он сможет нам помочь? — говорит Лана, ее взгляд скользит по Лэйдону и задерживается слишком долго для моего личного комфорта.
Ревность — это зеленый монстр внутри, который хочет вырваться наружу и швырнуть ее обратно на место. Черт возьми, она такая хорошенькая. И уверенная в себе, никогда не забывая об этой уверенности. Все в ней излучает секс и самообладание, которых у меня никогда не было. Я закрываю глаза и отмахиваюсь мысленно от всего этого.
— Привет, девчонки, — говорю я, пытаясь отогнать свои ужасные чувства. — Мне нужно поговорить с вами, чтобы потом донести это всем остальным. Розалинда здесь?
— Я здесь, — говорит Розалинда, и мне приходится оглядываться, чтобы узнать, где она.
Наконец я поднимаю глаза. Она действительно что-то делает под потолком. Она хватается за край отверстия, через которое, должно быть, вошла, и прыгает вниз, чтобы грациозно приземлиться на ноги. Теперь я ревную по совершенно другой причине.
— Итак, да. Мы хотели поговорить с вами об эписе, — начинаю я.
— Ты говорила, что это растение поможет нам выжить на планете? — говорит Амара.
— Да, — отвечаю я. — Дело в том, что мы изучали его, и оно вызывает сильную зависимость.
— Насколько сильную? Каковы побочные эффекты? — спрашивает Розалинда, переходя к делу.
Я делаю глубокий вдох и пытаюсь собраться с мыслями.
— На все сто процентов. Кажется, на самом деле, ну, это меняет вашу ДНК. Настраивает ее так, чтобы вы идеально адаптировались к этой планете, насколько я могу судить.