Первый из них идет вперед, держа в руке эпис. Я его не знаю, он не работал в моем отделе на корабле. Это пожилой джентльмен, с сединой на висках, с морщинками в уголках глаз. Он смотрит на кусочек растения, держа его перед лицом и поворачивая то в одну, то в другую сторону.
Никто не произносит ни слова. Мы все молча наблюдаем, как он осматривает его и приходит к согласию с тем, что собирается сделать. Когда он кладет его в рот, тишина тяжелым одеялом ложится на наблюдающую толпу. Когда он жует, его кожа теряет болезненный красный румянец, от которого мы все страдаем. Он выпрямляется.
— Неплохо, — говорит он, ни к кому конкретно не обращаясь. Толпа вздыхает с облегчением. — Немного пикантно на вкус.
Он вытягивает руки и поворачивает их, изучая.
— Что происходит? — спрашивает девушка напряженным и нервным голосом.
— Хм, — говорит он. — Немного… покалывает.
— Это нормально? — спрашивает та же девушка. — Так и должно быть?
— Это нормально, — заверяю я их.
Розалинда благодарно смотрит на меня. Мужчина делает шаг в сторону, и следующий в очереди выходит вперед. Один за другим они съедают эпис. Каждый из них, кто это делает, принимает нашу судьбу. Тайсс теперь наш дом.
Глава 23
КАЛИСТА
Столько всего нужно сделать! Теперь, когда в городе есть хотя бы минимум энергии, мы все заняты расследованиями и поисками. Большую часть дня мы с Лэйдоном проводим порознь, но каждую ночь возвращаемся домой друг к другу. Он так заботится и так защищает меня. Он ненавидит быть в разлуке днём, но его внимание необходимо, чтобы контролировать команды, исследующие город.
Часть наших с Джоли разработок была спасена из-под обломков нашего разбившегося корабля. Мы работаем над тем, чтобы понять, сможем ли мы адаптировать какие-либо семена для выращивания в этой более суровой среде. Еда — наша самая большая проблема, занимающая одно место наряду с безопасностью от монстров, которые бродят в округе.
Вчера стая гастеров вошла в город, и два человека погибли, не успев найти укрытие. Команда работает над защитным куполом, который мы видели на видео с беспилотников до Опустошения. Если мы сможем его восстановить, то, по крайней мере, у нас будет место, где мы сможем быть в безопасности.
— Знаешь, — говорит Джоли. — Это место действительно похоже на Галлифрей.
На меня накатывает волна тошноты, и я внезапно чувствую озноб. Мой желудок сводит судорогой, и позыв к рвоте настолько силен, что желчь подступает к горлу.
Джоли ошибочно принимает мой дискомфорт за смущение.
— Галлифрей, особенно если купол заработает, — смеется она.
— Я… — слова, которые я собиралась сказать, обрываются очередным приступом тошноты, и я бегу за ведром.
Меня тошнит, очень сильно. У меня такое чувство, будто желудок пытается выжать из меня все, что я съела за всю свою жизнь. Джоли подбегает и придерживает мне волосы. Как только это заканчивается, я чувствую себя лучше, как будто ничего не случилось. Я встаю и вытираю холодный пот со лба. Джоли протягивает мне клочок ткани, и я вытираюсь.
— Ты в порядке? — спрашивает она.
— Да, это было случайно, — говорю я. — Возможно, что-то не то съела.
Джоли, нахмурившись, оглядывает меня с ног до головы. Ее взгляд падает на мой живот, и она хмурится еще больше.
— Что? — спрашиваю я.
— Ничего, — говорит она, отворачиваясь. — Так что да, Галлифрей, ты знаешь «Доктора Кто»?
— Ты так легко не отделаешься. В чем дело?
— Ерунда. Серьезно.
— Это не ерунда, и это не «Доктор Кто». В чем дело?
— Ну, просто… — она замолкает, и ее плечи опускаются. — Ты что, прибавила в весе?
— Что? Нет! С чего ты взяла?
Я взволнована ее комментарием. Это, конечно, не то, что я ожидала услышать из ее уст. Мои руки тянутся к животу, и, прикасаясь к нему, я глажу его.
— Ну, может, я немного раздалась, — говорю я.
— Угу, — произносит она, не отрываясь от микроскопа, в который смотрит.
— Ладно, выкладывай. В чем дело? — снова спрашиваю я.
— Просто… послушай… я просто спрошу, когда у тебя в последний раз были месячные?
— Мои что? Эм… — я на мгновение задумываюсь. — До катастрофы.
— Это было почти месяц назад по корабельному времени.
— Нет, этого не может быть, я имею в виду, это просто стресс, верно? Стресс от жизни здесь, от выживания. Может же давление обстоятельств иногда так влиять на девушек.
— Конечно, может, — соглашается она. — Ты же не думаешь, что только в этом дело?