В эту ночь их было много… Они не давали передохнуть! Всё изрядно устали, но также не сдавались, стоя практически спина к спине. Прекратилось всё резко. Тишина оглушила меня.
— Все целы? — обернулся я.
Она посмотрела на зверя, кивнула, и подняла глаза на меня.
— Вроде всё нормально, ранений нет, — и рухнула на траву, залитую кровью.
Мы с хранителем бросились к ней. Он зарычал на меня, и оскалил длинные, покрытые кровью клыки.
— Не рычи! Я ей ничего не сделаю! Нужно осмотреть, нет ли ранений! Ты можешь это сделать? — зло уставился я на него.
Посмотрев на меня, и видно обдумав мои слова, он спрятал клыки, и немного отступил, давая мне свободу действий. И я сразу же, не теряя времени начал осматривать её. Ноги целы, выше она была в красном плотном, похоже, кожаном изделии, всё цело. «Я что-то пропустил… — ещё раз осмотрел, и на кисти руки увидел царапину. — Нет…» — впился губами в рану, высасывая и сразу же сплёвывая яд. Порылся в своём пространственном кармане, и на своё счастье нашел мазь, выводящую почти все яды. Нанёс её на рану, и достав из кармана чистую рубаху, порвал её на ленты, чтоб обмотать запястье девушки.
Взяв малышку на руки, понёс к воде. Она такая хрупкая, лёгкая как пушинка. Зашёл в воду, и призвав стихию, очистил нас от крови и грязи.
— С ней всё будет хорошо! — Успокоил я следующего по пятам зверя. — Но нам нужно двигаться дальше. Здесь оставаться небезопасно! Я понесу её!
Зверь недовольно зарычал, но быстро успокоившись, направился, оглядываясь на меня всё в ту же сторону, в которую они шли ранее. Подхватил вещи малышки, продолжил идти, оборачиваясь в мою сторону.
— Я понял тебя! На юг, так на юг! — и держа на руках свою малышку, направился за зверем.
Шли мы достаточно долго, и я с удовольствием вдыхал чудный аромат своей истинной. Я был рад даже тому, что, просто прикасаюсь к ней, держу на руках, а её голова покоится на моей груди, щекоча своими волосами. Я окончательно убедился в том, что вот так, совершенно случайно, нашел половинку своей души. «Она моя, и я её никуда не отпущу!»
— Я не хочу с тобой войны! — заговорил я, с хранителем. — Но хочу сказать сразу, что её не отпущу от себя! Она моя истинная пара! Я не смогу ей навредить!
Хранитель зло посмотрел на меня, и потрусив головой, ушел немного вперёд. Непонятно, протест ли это?!
— Я не могу тебя понять. Но хочу, чтоб ты знал, что я буду рядом, и что тебе не стоит охранять её от меня! — все же продолжил я свою речь.
Зверь никак не отреагировал на мои слова. Ну и пусть, главное, что я выразил ему своё отношение к малышке.
Ещё немного пройдя, почувствовал тёплые пальчики на своей груди, от чего по всему телу прошла дрожь. Они скользили по груди, вырисовывая ведомые только им узоры, сводя меня с ума такой, невинной на первый взгляд, лаской. Почувствовал тёплое дыхание, и следом эта девчонка лизнула меня своим горячим влажным язычком. Тело прошибло разрядом молний! Опустив взгляд, утонул в зелени её глаз, её ресницы дрогнули, опустились, и она смешно засопела, касаясь меня своим дыханием. «Что это было?!» — сказать, что я шокирован — ничего не сказать! Да за всю жизнь меня так не трясло от возбуждения. Это невыносимо!
— Хранитель, делаем привал! — опускаясь и укладывая свою ношу к себе на колени, так, чтоб её голова покоилась у меня на груди, сказал я.
Посидел так ещё немного, а позже переложив малышку под бок зверю, пошел поохотиться. На этот раз получилось подбить жирную дикую птицу, с ярким оперением. Я не силён в названиях наземных животных, меня этому не учили. Если бы это были дикие, я бы всё о них рассказал. Ведь не смотря на свой статус, я воин. Нашел чистый родник, и набрал во флягу, которую нашел в пространственном кармане воду. «Удивительно… Что я ещё туда уложил, о чём и не помню».
Быстро вернувшись, собрал хворост и, помучавшись с костром, чтоб его навари вечно палили, всё-таки разжёг, высекая искры из камней. Вообще огонь — это не моя стихия, я абсолютно с ним не могу дружить. Приготовил всё для жарки птицы, которую уже разделал у воды. Нанизал мясо на импровизированный вертел, и уложил его над костром.
— Если тебе надо, ты можешь поохотиться! — обратился я к зверю. Тот фыркнул, но не ушел. — Ты же голоден! Иди! Я же сказал, она моя пара! Пойми! — немного подумав, он аккуратно отступил от малышки, скрутившейся у него под боком, и рванул в густые заросли.