— Мне кажется, это интересно, — возразила Рей. — Смотрите, как им удается втиснуть содержание целого фильма в одно предложение. Я на работе занимаюсь тем же: регистрирую письма и отвечаю на звонки.
— Читайте мне что угодно, только не программу передач, — потребовала Лайла, и Рей подумала, что впервые за долгое время между ними произошло нечто вроде разговора.
На следующий день Рей вместо газеты принесла книжку с детскими именами.
— Никак не могу подобрать ребенку имя, — сказала она.
— Простите, — возмутилась Лайла, — но для больной женщины вы выбрали совершенно неподходящее занятие.
Но Рей уже начала читать, и вскоре обе забыли обо всем на свете. Когда Рей, дойдя до буквы «М», сказала, что ей пора уходить, Лайла была разочарована. После этого она с нетерпением ждала, когда закончатся выходные и Рей снова принесет свою книжку, но во вторник Рей задержалась на работе. В половине четвертого Лайла вылезла из постели и встала у окна. Потом ей почему-то стало казаться, что ею пренебрегают, и когда возле дома остановилась машина Рей, Лайла молча повернулась и легла в постель. Когда Рей вошла в комнату — как обычно, с молоком и лимонадом, — Лайла притворилась, что спит. Рей прождала около часа, но Лайла упорно продолжала делать вид, что крепко спит.
В тот вечер Рей что-то почувствовала — внизу живота у нее словно камень образовался. Поняв, что скоро вот-вот родит, Рей ужасно испугалась. Она с трудом объяснила по телефону врачу свое состояние. Доктор начала ее успокаивать, утверждая, что у нее обычные симптомы Брэкстона — Хикса, то есть ложные схватки. Из всего этого Рей поняла только одно: ее беременность скоро закончится. У нее и в самом деле будет ребенок.
После этого Рей стала сама не своя. На работе она путала файлы и не могла соединить Фредди с теми, кто был ему нужен. Однажды Фредди пригласил ее на просмотр одного канадского фильма. Там некая вдова по имени Евгения, оказавшись на далеком севере, где снега было по пояс, боролась с волками с помощью винтовки, а с одиночеством — с помощью крепкого индийского чая. Сидя в зале, Рей все время вспоминала свою мать и к концу фильма разрыдалась.
— Ну и дребедень, — сказал Фредди, когда в зале зажегся свет.
— Правда? — спросила Рей, вытирая слезы рукавом блузки. — Вы не купите этот фильм?
— Пусть канадцы сами его и смотрят, — заявил Фредди. — Они там у себя в Торонто думают, что сидеть и ждать прихода весны — это безумно интересно.
Возможно, оттого, что дела шли неважно, а возможно, оттого, что Рей уже было на все наплевать — ведь все равно уволят, — в общем, придя в офис, Рей подделала подпись Фредди и от его имени купила права на «Евгению». Вернувшись на улицу Трех Сестер, Рей никак не могла прийти в себя после столь опрометчивого поступка. Даже отказ Лайлы выбирать имя для ребенка не отвлек ее от тягостных мыслей. Однако Рей не стала долго расстраиваться. По дороге домой она заехала в китайский ресторанчик и, ожидая свой заказ, вдруг почувствовала сильнейшее разочарование. Любимый мужчина ее обманул, тренер, на которого она так рассчитывала, не хочет обсуждать с ней имя будущего ребенка, а тот тренер, с которым она работает, общается с ней не чаще раза в неделю, оставляя на холодильнике короткие записки типа: «Сегодня она в хорошем настроении» или «Осторожнее — сегодня она встала не с той ноги». Садясь в машину, Рей чувствовала, как остро пахнут китайские пирожки, лежащие рядом с ней на сиденье. От этого запаха ей стало еще хуже. Паркуя «олдсмобиль» возле дома, она думала о матери, находившейся где-то за три тысячи миль, и в результате ударила чужой «мустанг». Рей пришлось оставить владельцу записку с указанием координат своей страховой компании.
Шагая по дорожке к дому, Рей продолжала мысленно перечислять все несчастья, обрушившиеся на нее с прошлого лета, и вдруг остановилась как вкопанная. Прямо перед ней в тени деревьев стоял тот самый одичавший черный Лабрадор, который когда-то во время жары уже заходил в ее двор. Рей знала, что бежать ни в коем случае нельзя. Она стояла, прижимая к себе пакет с китайской едой. Было холодно, в апреле такое бывает редко. Даже на расстоянии было слышно глухое рычание собаки. Она была такой худой, что можно было пересчитать все ребра.
— Хорошая собачка, — сказала Рей.
Джессап как-то рассказал ей, что собаки ловят оленей, хватая их за задние ноги. Они ехали по Скай-лайн-драйв и любовались осенними листьями, когда внезапно увидели стаю собак, преследовавших добычу. Рей удивила такая осведомленность Джессапа, но она не верила ему до тех пор, пока не услышала далеко в лесу яростный визг. После этого она велела Джессапу жать на газ и ехать отсюда как можно быстрее.