Полковник смерил ее проницательным взглядом карих глаз.
– Оригинальная у вас терапия, доктор, раз допускает пособничество опасному преступнику. Ваш нестандартный подход заслуживает уважения, а вот профессиональная этика едва ли.
Психолог напружинилась.
– К вашему сведению, мой пациент не преступник!
– Боюсь, полицейский, дежуривший у ворот «Мефисто продакте» с вами не согласится. – Полковник повернулся к Адаму: – До твоего появления он не присматривался к заводскому «персоналу», а присмотревшись, понял, по чьему образу и подобию лепили мужчин-гомункулов. Потом в нашу орбиту попала воинская часть, связь между двумя локациями была настолько очевидна, что мне не составило труда убедить начальство устроить засаду именно здесь. Знаете, как сильно армия США не любит тех, кто выставляет их священные традиции на посмешище?
Адам мог поклясться, что уже видел эту тупую самодовольную физиономию, но не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах.
– Нет, не знаю,– сказал он. – И потом, никто не высмеивал ваши священные традиции. Сам не пойму, откуда взялся этот чертов лагерь!
Сощурившись, Джейн уставилась на полковника.
– С чего вы решили, что мы непременно объявимся?
– Элементарно. Если человек наведывается в два значимых для него места, естественно, рано или поздно он придет в третье. – Полковник кивнул ближайшему солдату. – Капрал, отконвоируйте их на гауптвахту и организуйте охрану. Завтра утром перевезем их в штаб. Но сперва обыщите. Проверьте одеяла, сумки – все досконально.
Вопреки ожиданиям, Джейн не пыталась протестовать. Адам было дернулся, но заметив ее отрицательное покачивание головой, передумал. После тщательного обыска ему вернули содержимое карманов, что же касается Джейн, карманы у нее отсутствовали, а сумочка осталась в машине. Получив разрешение полковника, двое солдат вывели путешественников во двор, погрузили в джип и отвезли на окраину части. Еще двое солдат ехали в джипе следом.
Гауптвахта впечатляла размерами. Площади хватило для всех Адамов Френсисов, наводнивших лагерь. Охранники рассредоточились – трое на караульные башни, один к воротам.
Джейн тронула Адама за плечо и шепнула:
– Давай укроемся в каком-нибудь здании. Есть разговор. Они пересекли небольшой плац и очутились в столовой.
– Адам, выбора нет, боюсь, нам придется пожертвовать твоей терапией. Полковник хочет заполучить тебя для собственных, не связанных с армией нужд. Он решил, что необходимая ему вещь находится у тебя в голове, поскольку при обыске ее не обнаружили.
Прикосновение золотистой пряди к его щеке мало помогало сосредоточиться, скорее, наоборот.
– С чего ты это взяла?– выдавил Адам.
– Он выдал себя, когда сказал про два знаковых места. Не зря мы с тобой покупали прессу, слушали новостные сводки – в газетах и по радио ни слова не говорилось про университет, следовательно, несмотря на всю шумиху вокруг «Мефисто продакте», о нашей последней вылазке власти не догадываются. А значит, полковник получил информацию из другого источника. Изначально я думала, что «орнитолог» с приятелем следили за нами от моего офиса. Теперь понятно – «орнитолог» действовал один. Его сообщника заранее приставили к университету, в то время как нашего любителя птиц подрядили наблюдать за заводом, а полковника направили сюда. Выпутавшись из нейлоновых узлов, толстяк с приятелем уведомили полковника о нашем грядущем визите и наверняка сами на всех парах мчат сюда. Когда они появятся, полковник под каким-нибудь предлогом избавится от солдат и займется нами вплотную. Он знает, одной мне не сбежать, но не подозревает, что ты уже достаточно излечился и с помощью небольшой стимуляции можешь устроить нам двойной побег. Поэтому я собираюсь тебя простимулировать – сразу предупреждаю, приятного в этом мало.
– Ничего, справлюсь.
– Хорошо. Тогда слушай внимательно: ты создал этот лагерь. И университет. И «Мефисто продактс инкорпорейтед». Ты нарисовал их, Адам. Нарисовал.
Свет перед глазами померк. Адам с головокружительной быстротой катился по невидимому склону. Из тьмы проступали квадраты, прямоугольники, и вспыхивали красным, зеленым, желтым, фиолетовым, лиловым, голубым. Склон становился все круче, падение стремительнее. Адам лихорадочно шарил руками в воздухе, стараясь уцепиться за поверхность, однако пальцы натыкались на пустоту. Темп нарастал. Из открытого рта вырвался протяжный беззвучный крик, квадраты с прямоугольниками рассеялись, вместо них над головой ослепительными всполохами завертелись сферы. Постепенно Адам почувствовал давление на запястьях, таинственная сила опутала их со всех сторон. Нажим усиливался, разноцветные квадраты, прямоугольники и сферы померкли, уступив место полумраку столовой.