— Что? Думал, не замечу? Какого же ты плохого мнения обо мне, — хмыкает Синг. — Давай помогу. Что сделать?
— Пойти и позавтракать?
Тонг выдыхает, когда Синг отступает обратно к двери, но не уходит. Впрочем, и не спрашивает больше ничего, только смотрит, будто ждёт, что Тонг сам начнёт рассказывать. Слишком уж острый взгляд у Синга, царапающий, и ощущается ничуть не легче, чем ноющие рёбра в районе родимых пятен.
— Хорошо, сдаюсь, — отложив лопатку, Тонг оборачивается к другу. Тот так и продолжает стоять в дверном проёме, засунув руки в карманы домашних шорт и продолжая наблюдать. — Как ты понял, что мне снятся кошмары?
— Ты беспокойно спишь…
Тонг хмурится, опираясь бёдрами о разделочный стол в ожидании продолжения.
— В последние дни я слышу, как ты зовёшь… — Синг ерошит волосы, зарываясь в них пальцами. — Наоварат… Это кто? Не слышал раньше этого имени.
Тонг на мгновение мешается, слишком сильно сжимая пальцами край столешницы, так что кольцо на пальце клацает от соприкосновения. И именно этот звук помогает ему собраться.
— Ты подслушивал?
«Не мог я кричать, а тихий голос невозможно расслышать. Если не прислушиваться…»
— Каюсь, — Синг поднимает руки вверх, однако появившаяся на его губах усмешка говорит об обратном. Друг ничуть не раскаивается. — Пока ты болел, я заимел привычку к тебе заглядывать и сейчас, когда слышу шум, тоже так делаю. После стука, конечно. Не сгорит?
Тонг подрывается к кастрюльке, на ходу хватая ложку, а Синг меж тем продолжает:
— Так кто такая эта Наоварат? Это ведь девушка?
— Девушка, — помедлив, соглашается Тонг. Он вспоминает все сны с ней и даже те, в которых вместо ног у неё был сильный и гибкий хвост. Однако она выглядит завораживающе прекрасной даже в такие моменты. — Я не знаю кто она.
«Ну не могу же я сказать тебе, что она нага, которую, возможно, знал призрак из дома Пи Нока!»
— А сегодня ты звал Кхун Нока.
От слов Синга рука у Тонга вздрагивает, неосторожно прижимаясь беззащитным запястьем к краю кастрюли. Острая вспышка боли пронзает руку, отчего он едва не роняет крышку.
— Смотрю для тебя это тоже внезапно… Не запомнил сон?
— Нет, — облизнув губы, соглашается со словами друга Тонг.
«Не знаю, — добавляет он мысленно. — Но если предположить, что один из мальчишек в призрачном представлении — Пи Нок, тогда и подросток из сна тоже, должно быть, он».
— Не помню.
— В общем, ты звал его или кого-то с таким же именем. Только почему-то называл его Нонгом…
На этих словах Тонг выключает плиту, пожалуй, слишком уж резко.
Горчичного цвета одеяние, бритая голова и босые ноги…
Появившийся на улице монах привлекает внимание и болтавший до этого Синг замолкает, наконец-то давая Тонгу побыть в тишине. Совсем недолго, потому что монах, оказавшийся куда старше, чем показалось на первый взгляд, приближается к ним.
Ритуальная фраза, немного отличный от привычного вай, и можно положить подношение в находящуюся в руках монаха округлую чашу.
Тонг делает новый вай и, опустившись на корточки, так что колени почти касаются асфальта, замирает с чуть опущенной головой, вслушиваясь в слова благословения. Рядом, балансируя на носочках, сидит Синг, благоговейно молчаливый и тихий.
Голос монаха смолкает, погружая их в тишину. И эта тишина порождает внутри Тонга маленький шарик надежды, что кошмары останутся в прошлом, который лопается с мягким, но одновременно твёрдым советом провести церемонию в храме. Монах при этом смотрит только на Тонга, словно чтобы у него не осталось ни единого сомнения для кого звучит это предложение.
Именно поэтому сейчас Тонг сидит на коленях в храме, перед сидящим в позе «лотоса» в окружении статуй Будды монахом…
— Однажды Наг захотел стать учеником Будды, — внезапно начинает монах, не глядя на Тонга, когда проводимая церемония оказывается позади. — Однако Будда отказал ему в этом. Он отказывал снова и снова, узнавая Нага, какой бы облик тот не принимал…
На старый, чуть дребезжащий голос, будто эхо, накладывается другой — молодой и… женский. Тонг сглатывает, вслушиваясь в этот новый, но уже знакомый голос. Будто приходящие к нему в ночи сны каким-то образом просачиваются в реальность, ведь это её он слышит в них. Наоварат. Женщину, что так тепло обращалась с маленьким нагом в его снах. Женщину, которую убили будто бы на его глазах…
— Однажды Будда медитировал на берегу реки. Он так глубоко ушёл в медитацию, что не заметил, как пошёл сильный дождь, а уровень воды стал угрожающе подниматься. Узнав об этом, Наг поспешил на помощь. Свив под ним кольца и накрыв капюшоном, он защитил Будду от угрожающей непогоды…