— Только попробуйте им что-то сделать, и вы узнаете, насколько невоспитанным я могу быть.
В горле сохнет и хочется сглотнуть, но Тонг лишь улыбается: едко и решительно, показывая уверенность, которой на самом деле не чувствует.
Он тянется по привычке к кольцу, проводя подушечками пальцев там, где оно должно быть, и замирает, ощущая лишь голую кожу.
Кольца у него больше нет.
Тонг сжимает руки в кулаки, прячась за этим жестом, как и за так и не сходящей с губ улыбкой.
— Успокойся, — советует Нок, на мгновение накрывая один из кулаков ладонью и сжимая.
Тепло распространяется по коже, проникая в кровь и будто бы… успокаивая. Узел внутри ослабевает и Тонг позволяет себе вдохнуть чуть глубже.
— Спасибо, Наоварат.
Всего два слова, но этого хватает, чтобы заставить Нока вздрогнуть и убрать руку. Слишком поспешно, чтобы это можно было списать на совпадение.
— Я делаю это не для вас, можете не благодарить. Для вас бы я делать ничего не стал. Уж простите, но забывать ваших поступков я не собираюсь.
Нок отстраняется, вновь прижимаясь к подлокотнику, и Тонгу становится холодно, будто кто-то сменил настройки кондиционера, убавив градусы.
— Как вы попали сюда, Кхун Туантонг? — не желая отступать, вновь повторяет свой вопрос Тонг. — Или случившееся с моей сестрой ваших рук дело?
Не виновен.
Это отражается на холеном лице Туантонга в виде замешательства и недоумения.
Это звучало в словах напавшего нага. Как и тогда в прошлом.
Тонг щурится, всматриваясь в чужое лицо и получая ответный взгляд.
«Вы не должны были знать о смерти Наоварат и не должны были встретиться со мной, да? — он задумчиво прикусывает губу и отстраняется, отклоняясь в сторону Нока за спиной. — Получается я, как и Нок, знаю кто убийца? Нет… В прошлых жизнях мы знали, но Наоварат умерла, а меня…»
Тонг вспоминает слова тётушки. Те самые, по которым выходит, что Кхема тогда нашли, но вместо того, чтобы забрать, велели уезжать прочь.
«Кхема отправили подальше, чтобы не убивать…»
— Я пришёл сюда на эхо от магии.
Тонг смаргивает, на мгновение теряясь и не сразу понимая, о чём говорит Туантонг.
— Кто-то из наших был здесь.
«Был…» — соглашается Тонг, вспоминая маленького тёмного осьминога внутри Пла. Тот самый сгусток энергии, что не давал ей проснуться.
— Был, — повторяет он вслух, складывая руки на груди. — Но уже всё в порядке, можете не волноваться, Кхун Туантонг. Всего доброго.
Тонг поднимается, собираясь выпроводить Туантонга, как бы это не выглядело.
Невежливо?
Ну и ладно.
Непочтительно?
Пусть.
Туантонгу нечего делать здесь. В его доме.
— Я не собираюсь уходить. И ты меня не выгонишь, Хемхаенг.
Туантонг молча смотрит, будто другие слова излишни. И этот взгляд, несмотря на то, что направлен снизу вверх, пробуждает в Тонге воспоминания Кхема. Его с головой захлёстывает чувство, словно он снова стал маленьким мальчишкой, на которого смотрит уверенный в себе и в своём праве старший брат. Будто у Тонга нет ни власти, ни силы. Даже здесь, в собственном доме.
Кулаки сжимаются сами собой, так что ногти впиваются в кожу на ладонях, причиняя лёгкую боль.
— Не так давно вы что-то говорили о плохом воспитании, Кхун Туантонг, — замечает Нок, поднимаясь с дивана и оказываясь так близко, что Тонг спиной чувствует исходящее от него тепло. — Вы обвиняли Тонга в этом, но сейчас ведёте себя точно так же, если не хуже. Или, — Нок делает нарочитую паузу, но намёк не достигает Туантонга. Тот только вскидывает брови: выжидающе и чуть насмешливо. — Быть может, вы считаете себя вправе без спроса врываться в дома и игнорировать просьбы его хозяев?
Напряжение чуть отпускает Тонга, когда по лицу Туантонга проскальзывает тень недовольства, будто его щёлкнули по носу, а кулаки медленно разжимаются.
— Я пришёл не к кому-нибудь, Наоварат. Я пришёл к брату.
Тонг чувствует, как вздрагивает позади Нок, услышав своё имя, да и ему самому…
— Ваш брат мёртв, Кхун Туантонг. Мёртв вот уже восемнадцать лет.
Туантонг болезненно хмурится. Совсем недолго, но Тонг успевает поймать этот момент.
— Снова будешь обвинять?
— Нет, — Тонг садится обратно на диван, утягивая за собой и Нока, но так, чтобы тот снова оказался позади него. — Не буду. Но хотел бы, чтобы вы ушли.
— Не могу, — Туантонг улыбается на удивление открыто и бесхитростно и черты лица его становятся мягче. — Не после того, как осознал, что ты говорил правду. Не теперь, когда потеряв, снова обрёл.