Затем на песок спрыгнула Мойра. Скай последовала за ней. Они взглянули на лодку, опасно накренившуюся набок. Двигатель наполовину торчал из воды, длинные, липкие пряди морских водорослей запутались в нем. Поразительно, что он вообще работал.
Насколько они могли видеть, вокруг были только отполированные дождем черные скалистые камни, мокрый песок, низкие кривые деревья и шторм. Не было ни одного признака присутствия человека. Мойра моргала от стремительных атак дождя, пытаясь вглядеться вдаль. Она выпустила свои сенсоры. Ничего.
Ее мама потянулась и взяла ее за мокрую руку. Скай взялась за другую. Втроем они шли вперед, их ноги оставляли размытые следы на скользком песке. Мойра попыталась снова выпустить сенсоры и почувствовала тупую боль в голове, но ничего больше. Песок затягивал ее ноги. Грудь непривычно сдавило, а боль в ребрах стала медленно возвращаться. Мысль о том, что им следовало бы вернуться в лодку и каким-то чудом убраться с острова, окутала ее мрачной безнадежной завесой — и это, она была уверенна, уже не заклинание.
Они прошли буквально через весь остров, протяженностью примерно полкилометра. Он сужался в форме острия стрелы, с закругленным кончиком, где-то шестьдесят метров в диаметре. Стена скал закончилась тоже, отрезанная на другом конце берега. Мойра искала землю, искала что угодно, что могло указать на любое присутствие здесь хотя бы одного человека. Ничего. Только чувство смерти, окоченение сенсоров, притупление эмоций. Это место заколдованно, создано быть глупой тюрьмой. «Хантера здесь нет», — яростно думала Мойра. — «Всё это было ловушкой; Иона завлекла их сюда, чтобы захватить. Она должна выбраться отсюда — она должна вывести отсюда свою маму и Скай».
Но перед тем, как она смогла что-либо сказать, Морган сжала ее руку и потянула вперед. Мойра последовала за пристальным взглядом своей мамы, и ее рот открылся. На фоне высоких скал виднелась открытая пещера, едва заметная. Однако они смогли разглядеть очертания человека, шаркающего ногами им навстречу из глубины.
18. Морган
Он должен быть здесь… должен, — думала Морган в отчаянии. Однако она ничего не ощущала, ничего не улавливала. Она рисковала жизнью своей дочери, пытаясь спасти своего муирн беата дана. Но создавалось впечатление, что здесь пустота — только огромные, деформированные деревья и острые куски скал, больно упирающиеся в ступни даже через туфли. Она крепче сжала руку Мойры. Хантер где-то здесь. Он просто обязан быть здесь.
Затем она увидела это — отверстие в поверхности мокрой черной скалы. Пещеру. Заметную только благодаря слабому мерцающему свету глубоко внутри этой скалы. Свет исчез, и медленно появились очертания… человека. Человеческое существо шло по направлению к ним.
Сердце Морган мучительно сжалось, глаза напряженно всматривались в темноту пещеры. Держась за руки, она, Мойра и Скай спешили к пещере. Слова не требовались. Их сердца и мысли были слишком полны, чтобы говорить.
Они уже почти поднялись в пещеру, когда фигура неуклюже вышла в шторм, освещенная самым бледным, самым маленьким кусочком имевшегося здесь света. Это был не Хантер. «О, Богиня!» — прошептала Морган, изумленно уставившись в страхе на иссохшую пожилую женщину. Женщина была одичавшей, с запутанными седыми волосами, огромными, безжизненными глазами и загорелой кожей, сморщенной в складки на лице, из-за которых едва походила на человека. Женщина. Выжившая ведьма, помещенная сюда кем-то из МакЭванов, возможно, Карьяном, хотя Морган знала это. Помещенная сюда и забытая всеми, кто знает, как давно.
Бледные серые глаза женщины равнодушно остановились на них. «Вы не настоящие», — невнятно пробормотала она, качая головой и отводя взгляд. «Вы не настоящие. Как и всегда». Она повернулась спиной и направилась обратно в пещеру.
«Мы настоящие,» громко позвала Морган, следуя за нею. «Мы настоящие. Мы ищем»
Ее слова унесло ветром. Вторая фигура перекрыла вход в пещеру. Высокая, худая, костлявая. У него были длинные, светлые блондинистые волосы и чуть темнее борода. Глаза глубоко посажены, странного светло-зеленого цвета, словно обесцвеченные солнцем и морем.
Морган не могла ничего поделать, кроме как тихо потрясенно смотреть, отчаянно молясь, чтобы это не оказалось видением, чтобы то, что она видит, было настоящим. Она неустойчиво покачивалась на своих ногах, в то время как фигура медленно подходила ближе.