Поняв, что так мы никуда не уйдем, я сама подошла и протянула руку с мясом прямо к пасти пима. Тот еще раз подозрительно обнюхал предлагавшееся лакомство и только после этого аккуратно слизнул его.
— Ну вот, малыш, вкусно ведь?
В ответ получила лишь довольное посапывание и обнюхивание сначала моей сумки, а затем и куртки. Теперь голова пима находилась от меня так близко, что я могла разглядеть каждую ворсинку и пятнышко на шерсти, и как ему не жарко в такой-то шубе!
— Эй, глодка, уводи своего зверя поскорее, — позвал долговязый беркариец в желтой тунике, — вот-вот начнется новый бой, лишние должны уйти.
Я рассеянно кивнула и перевела взгляд на свое приобретение. И как я только объясню это брату? А Зее? Хотя, зная Зею, она скорее всего даже не заметит появление нового питомца в доме.
— Ну, Вихрь, пойдем, — я потянула конец цепи.
Но пим в ответ только сел на землю и снова сощурил глаза. Издевается что ли?
— Послушай, нам надо уходить. Я заберу тебя в новый дом, там к тебе будут хорошо относиться. Ну же!
Мне говорили, что при общении с животными важна интонация голоса, и потому я старалась унять внутреннюю дрожь и волнение и говорить как можно мягче и ласковее. Но сколько бы я не увещевала пима, сколько бы не тянула цепь, показывая, что пора бы уже и встать, Вихрь не сдвинулся с места ни на пядь.
— Тупая животина, — бормотал недовольно беркариец, распоряжавшийся уличными боями, — странная покупка, глод, очень странная…
Я и сама уже была не рада и проклинала на чем свет стоит эту свою порывистость.
Тем временем собиралась новая толпа зрителей.
— Делайте ставки, господа, делайте ставки! — кричал зазывала.
Подкатили две клетки с сидящими в них топоносыми озами, неприятными тварями, похожими на здоровых крыс.
— Давай, убирай его отсюда! — орал на меня беркариец, брызгая слюной и яростно махая хвостом. — Ну!
От напряжения я вся взмокла, даже забыла о всякой предосторожности и сняла капюшон, хотя он и так постоянно сваливался с головы. Все мои попытки сдвинуть с места упрямого пима ничем не увенчались. В бессилии повалившись прямо в пыль, я уставилась на животное с раздражением.
— Что с тобой не так? Я только хочу увести тебя отсюда. Пойдем со мной.
Но пим упрямо продолжал сидеть неподвижно, словно изваяние, и только хитро прищуренные глаза сияли подобно драгоценным кристаллам с вершин Цессеи.
— Сейчас мы его живо сдвинем! — неожиданно беркариец подскочил к Вихрю, держа огромный электрический шокер и грозно размахивая им, стал тыкать им в зверя.
В секунду пим переменился. Белая шерсть стала колом, черные крылья расправились, из утробы послышалось клокотание.
— Подождите! Не надо! — только и успела я выкрикнуть, но было поздно.
Шокер оказался прямо перед глазами Вихря, тот зарычал, дернулся, покачнулся и бросился прочь. Мои попытки остановить его, дернув цепь, закончились тем, что я упала навзничь на землю и меня поволокло.
Крики, шум, проклятья. Толпа на базаре с ужасом рассыпалась в стороны от несущегося прямо на них пима. Вихрь летел низко, крыльями задевая и рвя в клочья тканевые навесы над прилавками, выбивая ставни на нижних этажах.
— Вызовите патрульных! Скорее! Помогите!
Пару раз я пыталась встать на ноги, только за тем, чтобы снова повалиться. Наконец цепь выскользнула из рук, и я с колотящимся сердцем смотрела, как мой только что купленный пим несется дальше по улице, громя все вокруг.
— Из всех неразумных решений, Каролина, это было самое дурацкое, — бормочу устало под нос.
Отряхнув куртку и штаны от желтого песка, я пошла вслед за Вихрем. Благо крики и шум, преследовавшие его появление, не давали мне сбиться с курса.
Блинная базарная улица вывела на широкую площадь, тоже шумную и душную, как и все в Тете.
— Расступитесь! Расступитесь перед Великим Магистром Марцеллом! — раздалось тут.
Следом улицу огласили звуки труб и барабанов. Толпа встрепенулась и разом повернула в сторону, откуда доносился звук. На площадь выехала пестрая процессия. В сопровождении охраны и глашатаев, по воздуху плавно плыла огромная, вырезанная из серебристого стекла капсула, внутри, на разноцветных подушках возлежал магистр Марцелл, правитель Тета и областей. Это был тучный беркариец в белоснежной тунике и плаще из меха випий. Он приветливо улыбался напуганной толпе и махал лапой.
— Расступитесь перед его сиятельством!