«Боже, помоги мне пройти через это! Дай мне силы, чтобы я могла укрепить ее!»
Но внутри у Ханны все тряслось, как желе. И в то же время ее голос, который она слышала как бы со стороны, звучал совершенно спокойно!
— Дыши, детка. Вот так, дорогая, у тебя отлично получается! — Ханна дышала вместе с дочерью, когда подступали новые схватки; а схватывало все чаще и сильнее. — Давай, выталкивай его!
Проходил час за часом, а Дина все тужилась — то медленно, то резче.
— Уже недолго, — сказал Джеймс, снимая очередную пару перчаток и бросая их в урну.
— Ты уже позвонила папе? — простонала Дина.
— Позвоню, как только…
— Позвони сейчас!
— Я не хочу тебя оставлять…
— Сейчас, мама!
Ханна поняла, что дочь не успокоится. Она вышла из палаты, добежала по коридору до столика дежурной сестры и попросила телефон. Схватила трубку, набрала номер Дугласа и попросила секретаршу передать ему сообщение. Та спросила, все ли в порядке, Ханна в ответ бросила быстрое «да».
— Ты говорила с ним? — спросила Дина, когда она вернулась в палату.
— Он знает.
Дина посмотрела ей в глаза, и Ханне пришлось выдавить улыбку. В глазах дочери она увидела печаль; ей было стыдно, что именно она тому причиной. Сколько же боли принесло ее упрямство людям?! Но сейчас для покаяния не было времени. Металлические скобы подняли вверх, закрепили, и кровать повезли из палаты в родильную.
— Он придет, Дина! — По правде говоря, Ханна знала, что Дуглас был бы здесь уже несколько часов назад — если бы только жена сообщила ему, что у его дочери начались роды. Может, его и не заботил ни капли этот ребенок, но Дину он любил больше жизни.
Дина дышала тяжело, сильные схватки уже почти не прекращались. Она уже не пыталась героически сдерживать стоны и крики. Когда кровать вкатили в ярко освещенную комнату, вдруг пришли слезы и паника. Ханны не было видно, и Дина о ней спросила.
— Она надевает стерильный халат, — сказал Джеймс. — Постарайся расслабиться.
— Ох, наверное, у меня не получится… — Как будто у нее был выбор!
— Ты все делаешь отлично!
Ханна слышала испуганный голос Дины, быстро надев халат, прибежала.
— Я здесь, дорогая!
— Восемь сантиметров, — сказал Джеймс. — Уже скоро, Дина!
— Не так уж и скоро, — хотела сказать Дина, но тут снова началась схватка. Она схватилась за напряженный живот, пытаясь успокоиться, пытаясь дышать, пытаясь не бояться… Сердце бешено стучало.
— Не так сильно, Дина! — сказал Джеймс.
Легко сказать! Тело само делает, что хочет!
Все вокруг были в масках и бумажных робах, даже ее мать. Люди что-то говорили; к Дине они обращались или друг ко другу — ей было все равно. Тихо играла музыка. Она хотела попросить включить что-нибудь громкое и быстрое, но не хватило дыхания — снова подступили схватки: одна за другой, одна за другой. О, Боже, Боже, Боже…
«Я ГОСПОДЬ, БОГ ТВОЙ, ДЕРЖУ ТЕБЯ ЗА ПРАВУЮ РУКУ. НЕ БОЙСЯ, Я ПОМОГАЮ ТЕБЕ. Я СОВЕРШИЛ ЭТО, ЧТОБЫ ЛЮДИ ВИДЕЛИ И ЗНАЛИ, ЧТОБЫ РАЗМЫСЛИЛИ И ПОНЯЛИ, ЧТО РУКА ГОСПОДА СДЕЛАЛА ЭТО, ЧТО СВЯТОЙ ИЗРАИЛЕВ СОЗДАЛ ЭТО ДИТЯ».
— Вот так, дорогая! Задержи дыхание! Вспомни, чему тебя учили!
«ЭТО Я, ВОЗЛЮБЛЕННАЯ! Я ПОДДЕРЖИВАЮ ТЕБЯ. Я СОЗДАЛ ТЕБЯ И ПОНЕСУ ТЕБЯ!»
— Вот теперь пора, Дина!
Две медсестры набросили на нее стерильное покрывало и мазали антисептиком.
— Приглушите немного свет, — сказал Джеймс.
«СОЗДАТЕЛЬ ТВОЙ — ТВОЙ МУЖ; ГОСПОДЬ ВСЕМОГУЩИЙ — ИМЯ ЕГО. СВЯТОЙ — ТВОЙ ИСКУПИТЕЛЬ, БОГ ВСЕЙ ЗЕМЛИ!»
— Все идет отлично, детка!
Дина подняла глаза и увидела во взгляде матери страх.
«Я СДЕЛАЮ ТЬМУ ПЕРЕД НИМИ СВЕТОМ И НЕРОВНЫЕ ПУТИ ГЛАДКИМИ — ВОТ, ЧТО Я СДЕЛАЮ, ВОЗЛЮБЛЕННАЯ! НЕ ПОКИНУ ТЕБЯ. Я ИЗГЛАЖИВАЮ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ГРЕХОВ НЕ ПОМИНАЮ БОЛЕЕ!»
Дина вся вспотела и дрожала. Вдруг со стоном согнулась, кулаки сжались.
— Джеймс!
— Все в порядке, мы готовы! — раздался его голос, стол слегка затрясся.
Дина повернула голову, чтобы посмотреть на Джеймса; пока он говорил ей, что теперь можно тужиться, в его глазах мелькали смешинки. Ей и не надо было ничего говорить, она ждала этого момента несколько месяцев!
— О, Господи… — Она изо всех сил сжала поручни.
— Вот так, дорогая, — сказала Ханна. — Скоро все закончится!
Дина стонала и не могла остановиться.
— Появилась головка, — сказал Джеймс. — Не сжимай зубы, Дина, дыши! Вот так. Теперь потише, пусть тело само работает. Не дави, легче, легче!