— А я, значит, не имею права расстраиваться?!
— Я этого не говорила…
— Джо в этом случае не заинтересованная сторона и, конечно, может позволить себе умничать. Конечно же, у него наготове самые умные решения! Что ему стоит посоветовать тебе подождать, подумать! — Лицо Этана потемнело от гнева. — Какое он вообще имеет право вмешиваться?!
— Он просто пытался помочь.
— Неужели?! Ну, это его никак не касается. Тут не его жизнь рушится!
Дина чувствовала, как кровь отливает от ее лица.
— Что он о себе возомнил?! Кто ему дал право говорить за меня?!
— Он не собирался вмешиваться, Этан! Он просто сказал, что надо хорошо подумать, прежде чем принимать решение.
— Это потому, что он против самой идеи аборта, и ты это прекрасно знаешь!
— Так же, как и ты был против, пока не случилось все это!
— Может быть, теперь у меня появилось больше сочувствия к людям, — сказал Этан, скрипя зубами. — Послушай. Ты не можешь решиться на такой шаг. Ты же не хочешь, чтобы все узнали о том, что с тобой произошло!
Он сказал это с такой горячностью… и Дина поняла намек, скрытый в его словах! Она могла видеть это и в глазах Этана. Дина отвела взгляд, ей не хотелось смотреть на такое.
— Джо никому не скажет.
— Конечно, нет! Но ему и не придется говорить, если ты сейчас ничего не предпримешь! Все сами все увидят и сделают свои заключения. И ты отлично знаешь какие!
Внутри у Дины все похолодело, она поняла, что на самом деле волновало Этана! О чьей репутации он заботился — о ее или о своей? Теперь, кроме боли, внутри закипел гнев.
— Тогда, может быть, сказать всем правду? Ведь правда — это лучшая политика, не так ли?! — Этан издал короткий смешок, продолжая вертеть в руке вилку. — Люди все равно выдвинут свои версии. Ведь мы помолвлены. Ты знаешь, каков сейчас мир, и ты знаешь, что они подумают!
Вот теперь, наконец, все высказано в открытую!
— Тогда, может, взять фотографии из полицейского досье и расклеить их по всему кампусу? Тогда все будут знать, что ты тут ни при чем!
Пальцы Этана оставили вилку:
— Я не заслужил этого замечания!
— А я, по-твоему, заслужила то, что ты мне предлагаешь сделать?!
Ее глаза наполнились жгучими слезами. Дина соскользнула с кресла, намереваясь покинуть кабинку, но он схватил ее за руку.
— Мы должны это уладить, — сказал он жестко.
— То есть я должна сделать то, что ты сказал? Ну, а я приму совет Джо и не буду торопиться!
— Я знаю, что ты напугана, Дина!
— А я вот думаю — знаешь ли ты вообще что-нибудь? Мне интересно, можешь ли ты хотя бы догадаться, что я чувствую? Отпусти меня!
— Ни за что! Я должен тебе сначала объяснить. Будет еще хуже, если ты…
— Я еще не сказала, что не сделаю этого, не так ли?
— Говори тише, — сказал Этан, сверкая глазами.
— Да не допустит Бог, чтобы твоя репутация пострадала!
— Я этого не говорил!
— Неужели?! Разве не это на самом деле тебя беспокоит?!
— Ты несправедлива…
— Справедливость? А что справедливо? То, что случилось со мной, — справедливо?! — Она сверкнула на него глазами, полными слез. — Я имею право подумать. Это же мое тело, не так ли? И моя жизнь… Мы, как я слышала, живем в свободной стране! А это предполагает, что у меня есть право выбора! — Освободив руку, Дина выскользнула из кабинки.
Быстро пройдя через зал, она уступила дорогу паре, которая входила в ресторан, и выскочила за дверь. На улице было все еще светло — дни стали длиннее с приходом весны. Весны, которая приносит надежды…
Разбитые надежды…
Разбитые мечты…
Дина зашла в супермаркет за полквартала от ресторана, зная, что там ее Этан искать не будет. Скорее всего, он поедет в сторону КНЖ, надеясь подобрать Дину где-нибудь по дороге. И, конечно, он ожидает от нее извинений за несдержанность…
Ну, а она не будет извиняться!
Дина больше не хотела с ним разговаривать — по крайней мере, сегодня вечером. В сумочке было достаточно денег, чтобы позволить себе вызвать такси.
Бесцельно бродя среди полок, заполненных консервными банками, молочными и мясными продуктами, она пыталась обдумать ситуацию. Правда заключалась в том, что Дина хотела от всего избавиться! Она не хотела быть беременной. Она с ужасом думала о предстоящих месяцах, когда люди будут разглядывать ее и задавать вопросы. Она не хотела потрясений в своей жизни, она не хотела переносить боль, горечь, стыд и горе…
Что же за существо растет внутри нее? Позволят ли ему появиться на свет, учитывая, при каких обстоятельствах возникла эта жизнь? Изнасилование… Признаёт ли духовный закон такой вид зачатия? От этих вопросов у Дины болела голова.