— В самом деле все в порядке. Дина? У тебя какой-то странный голос.
— Все отлично! Правда, мам, все хорошо! — «О Боже, Боже, Боже!»
— Дина, — продолжила мать мягким тоном (он всегда появлялся у нее, когда она пыталась заставить дочь разговориться), — ты же знаешь, мне можно сказать все!
— Я знаю, мам! Я всегда так и делала.
Именно по этой причине она так долго тянула со звонком домой. Ее мать всегда знала, если у дочери что-то нс так. У нее на это было какое-то «шестое чувство». Дина шутя называла это «материнским радаром». Но сейчас ей было не до шуток…
— А как идет учеба?
— Все хорошо.
Лекции проходят хорошо независимо от того, присутствует на них Дина или нет.
— А Этан?
— Здоров.
Она прикусила губу, потом продолжила:
— Он все так же на хорошем счету у декана. Два раза в неделю проводит библейские уроки.
— Это тебя беспокоит?
— Почему это должно меня беспокоить?
— Может, его занятость мешает вам проводить время вместе?
— Мы бываем вместе каждый день. И почти каждый вечер.
— Вы, случайно, не передумали сейчас играть свадьбу — ведь такие еще молодые!
— Нет.
«А может, Этан передумал? Передумал, раздумал…»
— Дина, — мать колебалась, подбирала слова, — может быть, ты и Этан… вы не зашли в ваших отношениях дальше, чем собирались?
Дина нахмурила лоб, пытаясь понять, к чему она клонит.
— Мы обручены, мам. Мы поженимся в августе.
— Да, конечно, и с нашего благословения.
— Вам же нравится Этан, правда?
Родители встречались с Этаном только однажды. Они прилетели сюда именно для этой встречи, как только дочь сообщила им, что влюбилась в молодого человека из колледжа.
— Очень нравится, и твоему папе, и мне! Просто… ну, мы с папой хотели бы тебя предостеречь.
Предостеречь… Слово прозвучало резко.
Она всегда чувствовала себя в безопасности. Отец с матерью любили и берегли Дину, ей никогда не приходилось ничего бояться. Теперь же вся ее жизнь была пронизана страхом. Страх приносили мысли о том, что с ней случилось. О том, что росло внутри нее. О том, что теперь надо делать, о будущем с его неизвестностью и болью. Бесконечный страх. Он, казалось, простирался далеко вперед, на всю оставшуюся жизнь…
— Этан — здоровый молодой человек, — продолжала говорить мать. — Твой папа и я еще не забыли, каково это — быть молодым и влюбленным. Иногда… в общем, когда двое проводят столько времени вместе, приходит… искушение.
Дина понимала, что мать осторожно прощупывает почву, мягко пытаясь вытянуть из нее причины столь долгого молчания. Ей, наконец, удалось понять смысл, скрытый в маминых словах. Она подумала, что Дина с Этаном спят вместе. Потрясенная и обиженная, Дина закрыла глаза. «Ах, мама!..»
— Солнышко, — в голосе матери слышалось страдание, — я не хотела расстраивать тебя еще больше. Но, если причина в этом, ты сама можешь это прекратить.
— Ты не угадала, мам!
— Нет?!
— Нет.
Этан теперь не мог даже поцеловать ее так, как он это делал раньше.
— Я знаю — что-то не так. Ну, я и предположила… Прости меня, Диночка! Ты ведь раньше звонила нам каждую неделю, а тут целый месяц молчания. Из писем твоих поймешь не так уж много. Мы любим тебя! Если вы с Этаном… ну, скажем, зашли слишком далеко… что ж, мы это можем понять!
Дина уставилась на стену, хлюпая носом и вытирая его тыльной стороной ладони.
— Никуда мы не зашли…
— Дина, я…
— Нет, мам!
— О’кей, — медленно проговорила мать.
В ее голосе было столько сомнения, что Дину прорвало.
— Клянусь всемогущим Богом, что я не спала с Этаном! Ничего такого не было!
«А то, что было, в сотни раз хуже…»
— Прости, дорогая! Я не хотела предполагать худшего…
Худшего… Худшего мать и не могла предположить, слава Богу! Дина не осмеливалась даже подумать, что будет, если она расскажет ей о том, что ее дочь изнасиловали, да еще вдобавок она от этого забеременела! Это не просто потрясет родителей, это разрушит все мечты о будущем, которое они готовили для своего ребенка!
Но, в то же время, сколько можно держать их в неведении? Как может Дина скрывать это от них — хотя бы и по той причине, что им будет больно узнать правду? В июне она должна вернуться домой, провести с ними все лето, а в августе — свадьба с Этаном…