— Но ведь все в Божьих руках, не так ли? Ведь и ты, и папа всегда именно так говорили.
Ханна передернула плечами, уставилась на кружку с кофе.
— Именно с этого начались все наши с Этаном проблемы, мама. Он говорил, что все, что случилось, не могло быть волей Божьей для нас — и потому я должна сделать аборт. А когда я отказалась, все развалилось!
— Может, все изменилось бы, если бы прошло какое-то время.
Дина покачала головой.
— Не думаю… У меня было полно времени, чтобы поразмыслить об этом по дороге домой. Даже если бы я пошла на аборт, это ничего бы не изменило.
— Почему?
— Потому, что Этан меня разлюбил.
Она подняла глаза, полные слез, на Ханну. — Он считает, что я осквернена!
— Но это же несправедливо!
— О справедливости никто и не думает. Все есть так, как есть…
— Это же не твоя вина!
— Я знаю, мама. Это единственное, что я, наконец, поняла за эти прошедшие месяцы. Но наши эмоции не могут изменить обстоятельств. Я не хочу, чтобы ты сердилась на Этана. Он ничего не мог с собой поделать…
Внутри Ханны поднимался гнев — она снова вспомнила другое время и другого мужчину.
— И ты еще находишь для него оправдания? Он мог хотя бы помочь тебе, а вместо этого бросил тебя волкам на съедение! Я не смогу ему этого простить — и не думаю, что ты должна его прощать.
Дина впервые слышала, чтобы ее мать говорила подобным образом. Раньше она всегда напоминала, что прощать надо семижды семьдесят раз, а теперь все вдруг изменилось? В словах Ханны слышалась застаревшая горечь.
— Теперь это не имеет значения, — тихо сказала Дина. — Этан здесь больше ни при чем. Мое решение не имеет к нему никакого отношения.
Ханна заставила себя успокоиться. В ее голове роились сотни эпитетов, которыми она хотела бы наградить Этана и описать то, что он сделал с ее дочерью; но Дина была права. Теперь они сами по себе. Да так оно всегда и было…
— Так что ты хочешь делать, доченька?
Дина слегка улыбнулась, в глазах — тень.
— Я бы хотела, чтобы за меня решал кто-нибудь другой. Чтобы просто взял эту проблему и разобрался с ней. Хочу, чтобы все быстрее закончилось, — Дина покачала головой. — Иногда мне кажется, что это просто дурной сон, я проснусь — и все уже позади…
Ханна поняла. Она ведь и сама когда-то чувствовала то же самое! Даже когда ей казалось, что все уже позади, проблемы обрушивались снова! И это не закончится никогда…
«Бог никогда не забывает. Просто заставляет тебя поверить, что Он забыл, — а потом наносит удар с той стороны, откуда ты меньше всего ожидаешь! Дина… О, Боже, почему Дина?!»
— Не знаю, что и сказать тебе, дорогая. Кроме того, что мне очень жаль; так жаль, что это произошло с тобой!
«Почему Ты просто не забрал меня, когда она только родилась, Господи?! Тогда бы счету нас сравнялся! Почему Ты не сделал этого?! Потому, что Тебе нравится заставлять людей страдать?! Неужели Тебе доставляет удовольствие мучить нас?!»
— Мама, не плачь! — сказала Дина, протянув над столом руку и хватая Ханну за запястье. — Пожалуйста, не плачь!
Ханна сжала руку дочери, пытаясь совладать с собой.
— Я тебя люблю, дорогая. Даже не представляешь, как я тебя люблю, как ты мне дорога!
«Но Ты-то хорошо это представляешь, не так ли, Господь? И именно поэтому Ты делаешь больно моей дочери! Жестокое наказание…»
— Я знаю, что аборт — это ужасно, Дина. Я знаю. И знаю, что сама всегда высказывалась против этого. Но какой еще способ ты можешь предложить, чтобы твоя жизнь продолжалась, как прежде?!
Дина медленно убрала руку.
— Я не могу сделать этого, мама.
— Даже если я пойду с тобой? Я буду стоять рядом, обещаю. Я буду с тобой в комнате, не отойду ни на минуту. «Даже если это убьет меня!»
— Я не могу!
— Почему?!
— Потому, что Бог не позволяет мне.
Ханна почувствовала удар в сердце, прижала руку к груди.
— Что ты имеешь в виду?
— Я отдала Ему эту проблему, а Он мне пока не ответил. Я все молюсь, а Он мне не отвечает… Так что придется подождать — пока Бог скажет, что делать. Я буду ждать.
— Каждый упущенный день только усложняет ситуацию!
— Я знаю, но ничего не могу с собой поделать, мама.