— Что вы, жители городов, делаете в лесах? — вместо приветствия осведомился незнакомец своим музыкальным, но весьма угрюмым голосом.
— Сражаемся с бандитами, чтобы вернуть мир на побережье. — слегка высокопарно ответил за всех Аджантис.
— Занимательно. Я сам занимаюсь тем же, вот уже несколько месяцев. — уже мягче заговорил эльф. — Меня зовут Киван.
— А почему ты так долго этим занимаешься? — полюбопытствовала Канни, когда все в свою очередь представились.
— Главарь бандитов, Тазок, забрал жизнь моего близкого. — глухо отозвался Киван. — Так что же, желаете объединить наши усилия в охоте на него и других разбойников? — предложил он, явно желая сменить тему.
— Отличная идея! — с воодушевлением согласился за всех Аджантис. — И теперь мы знаем имя своей цели.
Путь до Нашкеля по побережью занял немногим больше недели. Периодически компаньоны выбирались на большой тракт, чтобы пополнить припасы в придорожных трактирах и продать трофеи. Затем они снова возвращались в глушь сокращать популяцию разбойников, которых, по приближении к городу встречалось все больше и больше. Канни давно освоилась и начала наслаждаться непривычным ей кочевым образом жизни. Так же росла ее привязанность к ее новым друзьям. Игнорируя порой крайне неуклюжие любезности от паладина и стараясь лишний раз не трогать угрюмого эльфа, девушка проводила свободные часы в дороге за беззаботной болтовней с Гарриком, которого скоро стала рассматривать как нежно любимого младшего брата.
Не встретив за весь путь ни единого охотника за головами, друзья совершенно расслабились, строя грандиозные планы своих предстоящих подвигов за кружкой-другой эля в попадающихся им порой тавернах.
Наутро девятого дня путешественники вступили в маленький пограничный городок, являвшийся целью их путешествия. Нашкель, расположенный у подножия Туманных Гор, был населен в основном семьями шахтеров, работавших на рудниках в горах, и большим количеством стражников, охранявших пролегавшую здесь границу Побережья Мечей с соседним государством, Амном.
Справившись у первого же встреченного стражника о местонахождении мэра городка, Канни направилась к казармам, где бравый Беррун Гасткилл в этот час проводил смотр стражи. Гаррик и Аджантис отправились в замеченный неподалеку храм, пополнить запасы зелий. Киван просто стоял в сторонке, весь в своих невеселых мыслях.
Дождавшись возможности привлечь к себе внимание мэра, головорез выступила вперед. Беррун, матерый, покрытый шрамами вояка в латах, с минуту испытующе рассматривал Канни и Кивана и, видимо, результаты наблюдений его устроили.
— Вы выглядите как умелые авантюристы. — отрывисто заговорил он. — Я хочу нанять вас для решения проблем в наших шахтах. Руда стала непригодной для употребления, а шахтеры начали пропадать. Болтают о демонах, наводнивших нижние уровни. Я прошу вас все там разведать и доложить мне. Награда вас не разочарует.
— За этим мы и пришли сюда. — заверила его Канни.
Киван лишь с отсутствующим видом склонил голову, демонстрируя свое согласие.
— Отправимся в Нашкельские шахты завтра с утра. — предложила головорез подошедшим Гаррику и Аджантису, когда вся группа зашагала в сторону расположенного неподалеку постоялого двора.
Неприятности начались, стоило друзьям переступить порог.
— С моей стороны это не слишком любезно, конечно, но сейчас я тебе глотку перережу! — провозгласила женщина в доспехах, преграждая Канни путь в главный зал трактира.
— Давненько вашего брата видно не было. — с ехидцей ответствовала Канни, поигрывая посохом.
— В одиночку против четверых? — подхватил Гаррик. — У тебя что, травма головы?
— Хорошо, друзья. — заключила головорез. — Избавлю вас от неловкости неравного боя с женщиной. Закажите, пожалуйста, ужин, а я… сейчас вас догоню. — зловеще добавила она.
Менее чем через четверть часа Канни спокойно вошла в отдельную комнату, где за очень недурным ужином уже сидели ее компаньоны.
— Все в порядке? — тут же осведомился Аджантис.
— Как видишь. — ухмыльнулась девушка, усаживаясь и наливая себе горького эля. — Длинные заклинания — бич всех рукопашников. Вечно их прерывают на полуслове самыми неприятными способами. — она бросила в центр стола помятый пергамент.