О, благостные! Он ведь все еще рылся в моих мыслях! И все слышал! Как меня только угораздило помыслить такую несусветную пошлость! Ничего не могла с собой поделать! Проклятые мыслишки сами собой рождались в непутевой головушке.
Я физически ощутила, что краснею. И уши, и щеки горели так, что хотелось приложить к ним что-нибудь холодненькое. А еще больше хотелось провалиться сквозь землю!
- Готова служить тебе жизнью, мой король! - выдала, наконец, стараясь за такой смелой и напыщенной фразой скрыть собственное смущение.
Ну конечно, я была готова стать подданной таура Витэана хотя бы потому, что выбора у меня никакого не было. Сама я о себе ничего не знала. Где нахожусь - не представляла. Как сюда попала - было вне моего понимания. И, что самое удивительно, я вроде как оказалась эльфом, чего, мягко скажем, прежде со мной не бывало. А король явно знал меня, ну, или думает, что знал. Надо же было с чего-то начать. Может быть, он сможет помочь разобраться в ситуации, поделится знанием, так сказать?
Я постаралась церемониально поклониться, но тут же стала заваливаться вбок. Витэан сделал шаг, вероятно, намереваясь меня поддержать. Одной рукой я ухватилась за столбик кровати, а другую выставила вперед, словно говоря, что в порядке и контролирую ситуацию.
- Я принимаю твою присягу, - изрек король. - Я видел твои мысли. Меня печалит, что ты не помнишь прошлого. Но я надеюсь, со временем воспоминания вернутся к тебе. А пока отдыхай, увидимся за завтраком.
По поводу моих пошлых мыслей король, слава богам, ничего не сказал!
Тут в комнату ворвался светловолосый эльф. В руках он держал какую-то корзину, накрытую тканью, из которой выглядывала охапка сушеных трав.
- Мой король! - затараторил он. - Я ходил за настоем и...
Очевидно, это был лекарь. Витэан прервал его тираду повелительным жестом.
- Займись Ниэнель! - изрек он и величественной поступью направился к выходу.
Лекарь еще долго оставался со мной. Поил какими-то пахнущими сеном горьковатыми жидкостями, прикладывал к голове компрессы и без конца спрашивал, не ела ли я странных грибов, или ягод, или плодов, или трав (я вот корова, что ли, траву есть?), не болит ли у меня тут, а вот тут, а вот здесь, а вот там, а, может быть, болит где-то еще. В конце концов, мне захотелось, чтобы он от меня отвязался. И вот когда, надеясь отделаться от лекаря, я готова была выдать что-то вроде: «Не волнуйтесь так! Мое плохое самочувствие всего лишь побочный эффект перехода между мирами!» - эльф порекомендовал мне покой и сон и ушел.
Оставшись наконец одна, я, утомленная событиями сегодняшнего дня и вымотанная головокружением, тошнотой и слабостью, поддействием влитых в меня снадобий заснула, как только закрыла глаза.
Мне снился странный сон. Будто бы я лежу в каком-то шатре, разбитом в поле. Лежу и ненавижу.
Ненавижу!
Ненавижу...
Ненавижу все, всех и вся!
Ненависть!
Ненависть заполняет меня до самых краев сознания и, кажется, даже хлещет через край. Словно расплавленный металл, густая и тягучая, она разливается внутри, выжигая меня, причиняя мучительную боль. Ползет выше, проникает глубже, растекается шире. Словно живая, колышется и движется внутри меня. Тук-тук! Тук-тук! - барабанит мое сердце по ребрам. - Тук-тук! - и вдруг замолкает, пропустив удар. И я понимаю: ненависть заполнила и его.
«Убить! Я должна убить!» - проносится в моей голове.
Мягко и бесшумно поднимаюсь на ноги. В шатер сквозь отверстие в потолке, под которым установлен походный очаг с тлеющими головешками, льется серебристый лунный свет, поедая мрак. Видно, что здесь спят еще двое. В моей руке, излучая красноватое свечение, появляется длинный кинжал. Как вор, крадусь к одному из спящих.
«Убить! Растерзать! Уничтожить!» - шепчет в моей голове голос, непохожий на мой собственный. - «Ненавижу! Ненавижу!»
Медленно опускаюсь на колени перед спящей, отвернувшись от меня, фигурой.
«Убей его! Убей!»
Схватившись за эфес кинжала обеими руками, медленно, но решительно поднимаю его вверх, занося над жертвой, что так уютно и спокойно спит, укрывшись походным плащом с головой.
«Убей! Уничтожь! УБЕЙ!»
За секунду до того, как я обрушу кинжал, моя жертва, словно почувствовав опасность, пробуждаясь, стягивает с себя плащ. Я вижу, как лунный свет играет в золоте волос, вижу острое ухо.
Эльф медленно поворачивается на спину, обращаясь ко мне лицом. В широко раскрытых изумрудных глазах отражается красное свечение клинка...